— Ты это к чему? — спросил Костя.
— По данным подполья нью-йоркеров сломали. Показали им, что революция обернется худшей кровью и полным развалом.
— Да.
— Это революция. А переворот?
— Так вот как, ты думаешь… — Антон вскинул брови. — Да, очень может быть. Скажи, а как по-твоему, его перевербовать — получится?
Игорь посмотрел на экран, где застыл молодой сияющий Кессель. Потом, прикрыв глаза — внутрь себя.
— Нет. Шансов ноль целых и хрен в периоде. Меня перевербовать получится?
— Нужна информация. Кровь из носу нужна. — знакомая тошнота покачалась где-то у корня языка и отступила вглубь. Не ушла. Если там наверху варится что-то серьезное, Луну, в ее нынешнем полузародышевом состоянии может просто смести с карты. Сварят, и не заметят — как чудом не вышло в Ёбурге. Нехорошим чудом. — Что у нас еще на повестке?
— Третий. Стрелок. Винницкий Михаил Менделевич, — Антон открыл очередное «окошко». — Сирота, из «янычар». Старлей. СБ. Приписан к административному отделу цитадели. По данным Ильинского — постоянный член команды Габриэляна.
— Отчество у него для «янычара» красочное, — сказал Игорь. — Туда же вроде только из роддомов берут. Брошенных.
— У него не только отчество красочное. — Антон увеличил картинку, повел курсором.
— Ып, — сказал Костя.
Игорь завистливо присвистнул.
— Вот это, я понимаю, жилет.
Жилет согласно выбросил еще один голографический протуберанец.
— А отчество, — сказал Антон, — он поменял в 20 лет. До того он был «Ивановичем».
— Ему мало того, что он рыжий? — фыркнул Цумэ.
— Бабель, — сказал Эней. — «Одесские рассказы».
Антон посмотрел недоуменно.
— Отца Бени Крика звали Мендель и это был тот еще старик, — пояснил Эней. — А перед нами тот еще фигурант.
— Это надо понимать как «не влезай, убьет»? — спросил Костя, снова включая плиту. Есть-то хотелось, и не одному Нестору Ивановичу. Тем более что хвостатого анархиста уже кормил с пальца Цумэ — сметаной, купленной, между прочим, к салату…
— Да, — подтвердил кошачий кормилец. — У клановых варков общество статусное. Новички очки набирают, например, просто убивая такой же молодняк. Чем больше соперников завалил, чем сильнее они, тем больше тебе почет. Те, кто постарше, в другие игры играют, но тоже…
— Ты хочешь сказать, что на это «не тронь меня»…
— Должны реагировать как бык на матадора. Даже если это идет от кого-то из своих. А уж от человека…
— А эти живы.
— Угу.
— Пожалуй, да, — согласился Антон. — И еще один нюанс: он ровесник нашего фукутё, а училище СБ закончил экстерном, потому что прямо с третьего курса ушел работать в аппарат советника.
— То есть, Габриэлян показал пальцем: мне нужен этот. И его без разговоров взяли в Цитадель и устроили ему экстернат, — подвел черту Эней. — Да, противник у нас что надо. Формальностями не озабоченный. А что говорит Алекто?
— Алекто согласна с твоим предложением: вопрос о сотрудничестве с Зодиаком поставить на хурал. Эй, эй, ты что делаешь?
Цумэ развел руками. Обмакивать палец в сметану ему надоело, тем более что Махно успел его пару раз цапнуть, увлекшись едой. Поэтому он достал из пакета сосиску со следами кошачьих когтей, снял с нее шкурку и отдал агрессору. Агрессор впился в еду и принялся с урчанием ее вталкивать в себя.
— Это что ж получается? — спросил Костя, помешивая лапшу. — Мы теперь займемся тем, за что другим два года назад шеи сворачивали? Приплыли, нечего сказать.
— Приплыли, — согласился Эней. — Мы вообще приплыли. Теперь остается разобраться со свойствами гавани.
— Это не гавань, это море из водорослей, как их там… — сказал Костя. — Где корабли вязнут и пропадают.
— Именно, — Эней кивнул. — И ты пропадешь первым. Сначала — в Крым, готовить базу под отборочный тур в командиры ячеек. Дальше — увидим.
Антон шевелил пальцами перчатки, будто муху пытался поймать. Невидимую электронную муху, не в сети, в сознании. Поймал. Скривился. Это не Энею, это ему самому нужно было к психиатру ходить. Блоки распечатывать. Два года назад этим нужно было заняться, два года назад, а не сейчас — кто принимал решение об инициации Кузьмичевой? Кто выдал ей квоту на двух сыновей-подростков в первый же год? Почему она ее вообще запросила — судя по всему, до того, как инициировалась сама? Кого еще инициировали вместе с ней? Это ведь открытая информация, большей частью, по закону открытая. И в мутной водичке можно было половить… Я не хотел об этом думать — а вот другие точно подумали. Если они нашли мою личину, они к этому времени почти наверняка нашли и меня.