– А, “Стартинг”, знаю. Вкусные яблоки. А вот у меня образ – круглое, желтое, среднего размера. Вот видишь, мы хоть друг друга понимаем, но мыслим по-разному, одинаковое словосочетание вызывает совсем различные ассоциации. И это в элементарном понятии! А что говорить о категориях более высоких – Туда же вкладывается еще множество понятий, условностей, опыт наш жизненный, а он у всех разный…
– Да, верно. Ты, кстати, не забыл, мы с тобой о проверке интеллекта говорили?
– Нет, не забыл. Я позвонил, можешь в любое удобное время к моему дружбану подъехать. Он в судмедэкспертизе работает. Знаешь, где?
– Ага, возле “Техноложки”.
– Именно. Только пацанов с собой не бери, тогда труба будет, с их шуточками тебе либо агрессивность жуткую поставят, либо вообще дебилом получишься… Они доведут.
Когда кабина лифта уже почти доехала до нужного Гоблину седьмого этажа, в шахте что-то щелкнуло, треснуло, свет замигал, и лифт остановился.
Браток постучал кулаком по стене.
Та отозвалась дребезжанием дешевого пластика и лопнула во всю высоту.
Взору Гоблина открылась грязная бетонная стена.
Верзила почесал затылок и нажал кнопку вызова ремонтной бригады.
Никто не отозвался. Провода давным-давно были перерезаны местным хулиганьем.
– Эй, блин! – заорал Гоблин. – Люди!
Тишина. Дом будто вымер.
– Да отзовитесь кто-нибудь!
Вопль братка заметался в лифтовой шахте.
– Выберусь – головы поотрываю! – Гоблин попытался разжать двери, но только согнул одну из створок. – Лю-юди-и-и!
Забаррикадировавшиеся в своих квартирах жильцы сделали вид, что не слышат воплей из застрявшего лифта, и увеличили громкость своих телевизоров.
Гоблин бушевал еще минут сорок.
Он напрочь разнес три из четырех стен кабины и чуть не проломил потолок.
Но все тщетно. Около часа ночи браток притомился, махнул на все рукой И свернулся калачиком на полу, подложив под голову огромный кулак. “Ладно, завтра я снова буду крутым…” – подумал он, засыпая.
Глава 14 Так кто у нас псих?
Огнев прибыл для прохождения психиатрической экспертизы ровно в десять утра и в коридоре сразу увидел Султанова, грустно стоящего у окна.
– Что вы такой невеселый?
– Ничего, встал рано… Вот постановление, распишитесь.
Дмитрий взял листок и углубился в чтение.
– Интересно получается, – Огнев покрутил авторучкой. – А где это я вам противоречивые показания давал? Воробейчик в клювике информацию принес? Ну-ну, пернатый, погоди, скоро как в Китае будет…*
Султанов молчал, смотрел в окно и делал вид, что к нему это не относится.
Огнев криво ухмыльнулся и продолжил:
– Так, следствием установлено, что… ля-ля-ля… двести миллионов рублей, ого! Кто установил? Вы? Ага, говорил, что у него было сотрясение мозга… Кому говорил? Неясно. Когда? Когда из камеры выходил, а Султановым в то время и не пахло?.. Ладно. Получается лажа, Иса Мухтарович, по этой писульке я не свидетель, а обвиняемый… Ну, и где обвинение?
– Если не согласны, можете написать, я же вам предлагал отказаться, – Султанов ткнул в листок постановления.
– Не дождетесь! А соображения свои я обязательно изложу – Порадую Воробейчика каллиграфией. Так, вот тут и накорябаем – С фактом экспертизы согласен, с мотивировкой – нет – и почему.
Султанов отошел.
Ему уже порядком надоел язвительный тон Огнева, тем более что по существу – гот был прав. Отправка его на психиатрическую экспертизу была чревата скандалом, он все же был свидетелем и потерпевшим от действий экс-терпилы. Хоть и в другом районе города, но все же. Назначить экспертизу против его воли было невозможно, втайне и Воробейчик, и все остальные задействованные сотрудники надеялись, что Дмитрий откажется и можно будет тянуть время, ссылаясь на алогичность его поведения и неадекватность заявлений. Согласие Огнева путало карты, дебильная мотивировка постановления становилась ясной всем.
– Иса Мухтарыч! – Голос “испытуемого” вывел следователя из мира дум – Не подскажете: “очкастый крючкотвор” с большой буквы писать или как? Все-таки заместитель прокурора…
– Где?! Вы мне официальный документ испортили!
– Да не волнуйтесь вы так – вот ваше гениальное постановление. Я пошутил.
Султанов выдернул листок, сунул в папку и вновь попытался принять независимый вид.
– Пройдемте сюда, Дмитрий Семенович… Куртку можете сдать в гардероб.
– Конечно, сдам, вежливые люди к врачу в кабинет в верхней одежде не входят, – ехидно подметил Огнев внешний вид следователя. Султанов сжал зубы – сам он только что вышел от невропатолога в плаще. – А вы что, не разденетесь? Автомат вместо пистолета сегодня взяли? Не хотите народ пугать?
– Проходите в кабинет, вас ждут, – отреагировал красный от раздражения Султанов.
“Пациент” вежливо постучал, зашел и присел у ближайшего стола. В большом кабинете сидели еще пяток врачей и беседовали с какими-то людьми. Видимо, испытуемые пересаживались по кругу, обходя всех специалистов.
Дальнейшие диалога испытуемого и врачей полностью соответствуют реалиям жизни. К сожалению…
– Паспорт у вас с собой? – осведомилась милая девушка в белом халате.
– А как же! Вот. – Пока она заполняла карточку, Дмитрий ознакомился с наглядным пособием по борьбе со СПИДом. Тупость текста была очевидна сразу – с такими рекомендациями проще было стать евнухом.
– Давайте побеседуем – Вы не возражаете против экспертизы?
– Нет, конечно.
– Вас не удивляет этот факт?
– Что именно меня должно удивить – сама экспертиза или метод проведения? Так метода я еще не знаю.
– Сама экспертиза.
– Не особенно.
– Я ознакомилась с постановлением – Вы пишете, что не согласны с мотивацией… Можно несколько подробнее?
– Видите ли, я считаю, что в официальных документах стоит писать правду, а не заниматься подтасовкой фактов. Следствие пытается высосать из пальца некие таинственные обстоятельства, придумать некий тактический ход…
– А вы считаете, что у следователя не было оснований?
– У нынешнего – никаких – Полтора года назад постановление было вынесено, я был обвиняемым, но тогда у следователя Яичко, я его указал, были совсем другие задачи – он деньги из меня выбивал. Сейчас вспомнили, когда от меня отвязаться надо. Вот пусть и пишут правду – надо закончить с процессуальными документами. Я ж не возражаю против экспертизы, пожалуйста, исследуйте. Мероприятие лично для меня интересное, познавательное.
– Ну что же, ответ исчерпывающий. Алкоголь употребляете?
– Нет.
– Совсем?
– Абсолютно. Не имею желания…
– Наркотики?
– Никогда не пробовал и не намерен.
– А алкоголь, что, тоже ни разу в жизни не пробовали?
– Нет, почему. На вкус знаю – Вернее, знал – Лет десять уже даже и не притрагивался. Лет в восемнадцать вино, пиво пробовал – не понравилось. – У Огнева было отменное здоровье, он действительно вообще не пил и к тому же был мастером спорта по вольной борьбе, о чем Мегрэ-Султанов и не подозревал. Ну не пришло ему в голову послать запрос в Спорткомитет.
– Вот тут следователь пишет о сотрясениях мозга.
– По-моему, это его перманентное состояние. Невропатолог улыбнулась. Она уже пролистала дело и заметила, что подобного идиотизма, несвязухи в доказательствах и бессмысленности претензий со стороны “потерпевшего” давно не видела.
– У вас какое образование?
– Незаконченное высшее.
– Где учились?
– В Герцена. На английском отделении.
– Почему не закончили?
– Потерял перспективу. Стало неинтересно и ушел.
– Чем в данный момент занимаетесь?
– Прохожу психиатрическую экспертизу…
Врач снова улыбнулась.
– Конкретный ответ. Я имею в виду другое.
– Я понял. Работаю дома, занимаюсь патентоведением…
– В какой организации?
Огнев непонимающе посмотрел на врача.
– Как – в какой? В Европейском патентном бюро, естественно.
Note94
В КНР несколько лет уничтожали воробьев, считая их главными виновниками потерь злаковых в сельском хозяйстве.