— Как ты себя чувствуешь? — вежливо спросил он.
— Спасибо, все хорошо, — ровно ответила я, копируя его тон.
— Я смотрю, ты не настроена на разговор? — все с тем же безразличием в голове поинтересовался харианец.
— А ты готов отвечать на вопросы? — нервно спросила я.
— Зависит от того, что тебе интересно узнать, — губы Си Льета тронула еле заметная улыбка, а когда до меня дошло, чем она вызвана, захотелось выругаться.
Эх, где бы одолжить хоть каплю его выдержки? Моей хватило лишь на пару минут относительно ледяного спокойствия, а потом и сама не заметила, как не смогла удержаться. И больше чем уверена, все эмоции сейчас отчетливо читаются на лице.
— Что произошло на станции?
— Пожар? — предложили мне очевидный вариант.
От неожиданно вспыхнувшей злости и безысходности хотелось завыть.
— А я думала — взрыв, — заметила я. — Дверь летящая в меня так и стоит перед глазами…
Дверь… А ведь он был прямо за ней. Почему же он не пострадал. Если так припомнить, кроме сажи на лице и порванной одежды, на нем не было ни единой царапины. Еще один повод для раздумий, что на самом деле представляет собой харианец. И я обязательно выясню это позже…
— Ева, тебя не должен волновать этот инцидент. Ты должна думать только о выздоровлении.
— А если нет? — усмехнулась я и поймала его взгляд. — Что если ничего не вышло и я останусь калекой? Что тогда?
Зеленые глаза смотрели спокойно и… доброжелательно, хотя на лице застыла непроницаемая маска. Я старательно выискивала намек на… хоть что-то, но лишь терялась в них, а потом и вовсе смутилась.
— Ты должна думать только о выздоровлении, — повторил харианец. — Если тебе что-то нужно…
— Планшет с доступом в сеть, — быстро сказала я.
Да, именно он. Тогда я смогу поискать информацию обо всем интересующем меня, и исходя из того, что смогу выяснить, подумать, как поступить.
— Вынужден отказать, — все с тем же спокойствием заявил Си Льет. — Что-то еще?
— Нет.
— Хорошо, я подберу тебе развлечения на свой вкус.
Я промолчала. Я что мне оставалось делать? Терхор Си Льет ясно дал понять, что мое мнение не учитывается. Он же… в своем праве…
Харианец еще раз посмотрел на меня, протянул руку и невесомо коснулся лица. Я затаила дыхание, а пальцы Си Льета отвели прядь волос в сторону, тронули скулу, очертили контур губ. На мгновение застыли, а затем мужчина резко отдернул руку, поднялся и обронил:
— Зайду завтра.
Я растерянно кивнула, проводила его взглядом, но Си Льет лишь на мгновение остановился, когда с тихим шипением открывалась дверь. На мгновение мне показалось, что он обернется, но этого не произошло.
Оставшись в одиночестве, я с тоской покосилась на приборы, в изобилии наполняющие палату, прислушалась к их гулу и зажмурилась. Предательские слезы наворачивались на глаза, я старалась даже не смотреть на все, что было ниже груди… Отчаянно хотелось попробовать пошевелить ногами, хотя я и понимала, что это ничего не даст. Тело было сковано корсетом, который не только обездвиживал, но и одновременно лечил. И в таком положении я проведу минимум месяц, если верить словам ара Аэттэ. Надо набраться терпения и не думать о плохом. Надежда есть, да и сила воли у меня имелась. Я сделаю все, что бы выкарабкаться…
— Ты готова? — улыбнулся мне ар Аэтте, снова стал серьезным и отвернулся к аппаратам.
Пальцы виорца сновали по клавиатуре, задавая новую программу, а я как завороженная следила за каждым его движением. Я так долго ждала этого дня. Лежала недвижимая, ожидая пока гель сделает свое дело, отчаянно желала приблизить этот день, а вот сегодня, когда ар Аэтте пришел с радостной новостью, испугалась так, что дрожали руки, а перед глазами была пелена.
Рвано вздохнула, в состоянии полной паники отвела взгляд и наткнулась на харианца. Си Льет стоял рядом с врачом, едва опираясь одной рукой за край стола и пристально наблюдал за мониторами. Но тут, словно почувствовав мой взгляд, подошел к койке вплотную и протянул руку.
Я замерла, уже привычно ожидая его прикосновения. Едва ощутимого, скорее тепло от тела, потому что он останавливался буквально в миллиметре от кожи, но… Далекие звезды! Я все равно чувствовала, как начинает покалывать кожу, а кровь приливает к голове, неизменно вгоняя меня в краску.
Чертов харианец! Как будто у него других дел нет, как изображать из себя сиделку. Ежедневно, на протяжении последнего месяца, я имела удовольствие созерцать его дважды в день, и хотя бы разок выбился из расписания! Нет же! По нему часы сверять можно было. Он в обязательном порядке присутствовал на утреннем обходе, потом по желанию или уходил немного раньше, позволяя мне поговорить с врачом, или порой дожидался в палате и оставался после его ухода. А еще являлся вечером! Далекие звезды!