Стас буквально впился в её приоткрытые губы, пользуясь растерянностью Иры. Она так и осталась в полусогнутом положении, совсем не ожидая этого. А Карпов продолжал её целовать. Поцелуй был требовательный, властный, подчиняющий и, одновременно, странно волнующий. Ощущения были необычными, но вполне приятными. Его объятья были надёжными. Губы Стаса были нежными и мягкими, а проникший в рот язык разбудил в ней желание. Предательски заныл низ живота. Вопреки рассудку, Ирина сразу не смогла вырваться из объятий своего, наглеющего до невозможности, зама.
Дверь осталась приоткрытой, в неё осторожно заглянули Глухарёв с Антошиным. Они уже вернулись от Ветрова, успокоенные и вполне довольные результатом визита. И что они увидели в палате, их просто потрясло! Они ошарашенно переглянулись друг с другом.
В палату зашёл врач, оттеснив их от двери. Он поздоровался с Карповым:
-Добрый день! О, я вижу, пациент идёт на поправку?
А Карпов, натешившись беспомощностью своей начальницы, отпустил обескураженную, растерянную Ирину, и с очаровательной улыбкой сказал:
-До завтра, Ирочка! Мы ещё поговорим на эту тему. Я буду скучать!
Затем, радостно улыбаясь, поздоровался с врачом:
-Здравствуйте, доктор! Можно моя жена завтра тоже придёт?
-Конечно, можно! Ирина Сергеевна, я вижу: ваш визит больному только на пользу! – обратился он к Зиминой, без того убитой поступком и словами Карпова, густо покрасневшей от смущения.
Она как представила, что ей обо всём придётся рассказать Глухарёву. Ужас отразился в её глазах. Что сказать в своё оправдание, как объяснить? Он же не поймёт.
Ирина натянуто улыбнулась доктору, попрощалась. Сердито сверкнула глазами на Карпова, тряхнула огненно-рыжей копной волос, вышла из палаты.
В коридоре её встретили две пары изумлённых, слегка растерянных глаз:
-Ир, что это было?!- потребовал объяснений Сергей.
Поражённый Антошин смотрел на Ирину огромными, округлившимися глазищами.
Зимина не смогла бы сейчас ничего толком сформулировать: слова рассыпались на слоги и буквы:
-Глухарёв, не сейчас! Я сама в шоке! - с трудом произнесла она, досадно отмахнувшись…
========== Часть 4 ==========
Ирина так и шла – быстро и нервно, большими шагами, громко стуча своими каблучками по гладкому каменному полу больницы. Мысли всё никак не хотели приходить в порядок, какими-то обрывками мешались друг другу и путались. Она опять тряхнула головой, чтоб привести их в порядок. Потом, уже выйдя из здания, вдыхая прохладный вечерний воздух, Ирина немного пришла в себя. Она оглянулась: за ней, едва поспевая, шли Сергей и Денис, переглядываясь и переговариваясь , что-то бурно обсуждая между собой.
Ирина остановилась у парковки. Она лихорадочно соображала: «Что сказать Серёже? Что не сказать? Как он воспримет всё?»
Потом вспомнила слова Карпова: «Даже в кадрах ничего не будет известно». Да уж, он позаботится – станется с него! Побаивалась ли она Карпова? Опасный он человек, если встать ему поперёк дороги. Но, Ира его не боялась. Опасалась, да! Но, только и всего. Ведь, пока она не знала, чего от него ждать. Этот странный шантаж с предложением - что он может значить? Непонятно и очень подозрительно! Насколько серьёзен был Стас, делая это предложение? Ой, мысли-мысли! Как вас много…
Наконец, Ира худо-бедно, но упорядочила их. Сказать Сергею о предложении Карпова она не решилась. Он непременно будет ревновать её к Карпову. Стас узнает, что Сергей в курсе, и что тогда от него ожидать? Неизвестно, на что он будет способен! А, Антошину явно не завидовала: ему не поздоровится! Карпов знает, что тот в него стрелял. Значит, надо приложить все усилия, чтобы ни Денис, ни Серёжа не узнали, что он знает. Тогда… придётся …
Решив придерживаться первоначальной версии о лопнувшей шине, Ирина сказала подошедшим товарищам:
-Карпов ничего не помнит. Я не знаю, что делать, Серёжа! Память – штука сложная, вернуться может в любой момент, причём неожиданно! Если Стас всё вспомнит, за его жизнь я не ручаюсь! - Ира выразительно посмотрела на изрядно струхнувшего Антошина, затем стукнула кулаком ему в лоб. В сердцах, сорвалась на него и завопила:
-Из-за тебя всё, засранец! Алкаш позорный! Не закодируешься – уволю! Нет, сама убью, понятно тебе?!
Виновник всех злосчастных событий стоял, подавленно молчал и только растерянно моргал своими серо-зелёными глазами. Потом вымученно и как-то жалобно посмотрел на Иру и кивнул, с его губ сорвались покаянные слова:
-Ир, прости, Бога ради!
-Да я что?! У Карпова будешь прощения просить, когда он вспомнит! – выдала ему Ирина.
-Он меня убьёт! – обречённо сказал Денис. Он был в полном замешательстве, от волнения - даже вспотел. Глаза беспокойно бегали. Он вытер рукавом испарину со лба.
-Может, не убьёт, так, покалечит только! – саркастически пошутила начальница.
-Ир, ну зачем ты-то со мной так? – взмолился Антошин.
-А как мне ещё прикажешь с тобой разговаривать?! Денис, тебе сказали раз, другой! Сколько можно? Пить прекращай, понятно?!- Ирина была рассержена не на шутку.
Сергей смотрел на неё недоверчиво, иронично, слегка прищурившись. Вкрадчиво спросил:
-Ириш, я не понял, что всё-таки это было? Там, в палате у Карпова, а? Вы с ним, похоже, целовались?
Что делать?! Лучшая защита – нападение! Ирина твёрдо усвоила эту народную мудрость, и ответила Сергею как можно строже:
-Глухарёв! Ты - идиот?! Целоваться мне с Карповым?! С чего бы? Да, со стороны могло так показаться. Серёжа, я просто пыталась выяснить у него, что он помнит!
-Ир, я же всё сам видел! Ты наклонилась над ним, вы целовались, - Сергей разочарованно опустил голову, обиженно надув губы.
-Так, всё! Я, что, отчитываться перед тобой должна? – взвилась Ира, оглушила командным криком , - В отдел, быстро! И работать, вам понятно?!
-Понятно, - пробормотал Глухарёв, ухватил за руку Антошина, - Динь, пойдём! Ирина Сергеевна опять начальницу включила.
Они прошли несколько шагов до Серёжиного «Фокуса», забрались в автомобиль и поехали в сторону отдела.
Ирина переживала:
-Господи, за что?! Странное было ощущение: перед Сергеем было стыдно. Несколько лет вместе. Чуть не поженились. Вот именно, что чуть… Хотя, ничего, кроме одного-единственного поцелуя с Карповым и не было. А Сергей изменял и, возможно, не раз. Это и обидно! Карпов правильно сказал:
«Если бы любил – никогда бы не изменял”… Или, действительно, нет не изменяющих мужиков? Если захочет – изменит, да так, что я последняя узнаю! Всё из-за этого алконавта Антошина! – Ира окончательно нашла крайнего, села в свой автомобиль и отправилась в отдел, следом за сослуживцами…Да, загрузил её Карпов со своим предложением! Ира сидела в своём кабинете, опять думала и думала. В памяти всплывали разные эпизоды её службы. Вся жизнь проходила перед глазами:
Вот она молоденькой следачкой - лейтенантшей пришла в Пятницкий, постепенно набиралась опыта в следственном отделе. Ребята, что работали там, сразу взяли над ней шефство: помогали, объясняли, рассказывали о разных громких делах прошлых лет, не забывая при этом звать её на свидания, дарить цветы, провожать до дома. Ира слегка кокетничала с ними, пользуясь тем, что была красива и ей не могли отказать в бескорыстной, и не только, помощи. Но, её сердце было отдано другому человеку. Она тогда была влюблена в своего мужа, и знаки внимания старалась не принимать, если это не касалось служебных дел и обязанностей. Да и забеременела скоро. А семейная жизнь не заладилась: муж, привыкший, что всё для него, любимого, не вытерпел конкуренции с будущим сыном. Начались постоянные ссоры и скандалы. Да ещё он тогда уже доучивался в очень престижном вузе, и впереди у него замаячила стажировка в Англии. Беременную жену он с собой за границу взять не мог. Короче, разлука была неизбежна, а разрыв отношений подразумевался сам собой: Ира окончательно разочаровалась в своём избраннике. Развод оформили быстро. Бывший муж со спокойной душой улетел в Лондон, оставив Иру на девятом месяце, можно сказать, на произвол судьбы. А она не стала особо переживать по этому поводу, потому как была занята очень важным делом – готовилась к родам. Встал вопрос: как назвать будущего сына.? До родов Ирина даже не хотела задумываться на эту тему – родить бы ещё! Врачи опасались: таз узкий, сможет ли сама, вдруг «кесарить» придётся? Нет, родила сама, причём очень спокойно, без последствий. Пожилой врач - заведующий отделением, принимавший у неё роды, сказал тогда: