Мысль о продолжении банкета у Мясоедова, видимо, появилась, из-за массивного дубового стола, заставленного серебряными старинными чашами. Предназначались они для клюквенного кваса и простой воды — все уже было проверено на предмет отравы.
— С пьянством покончили, господа генералы! И до людей своих донесите эту мысль. Нам войско потребно, а не банда. Армия, воодушевленная не винными парами, а великой идеей борьбы за землю и волю! Такую силищу ничто не переборет!
— Да мы все понимаем! — нестройно ответили соратники.
Я осторожно похлопал Мясникова по плечу, уселся во главе стола и оценил реакцию военачальников на убранство выбранного мною для проживания Теремка, возвышавшегося над Теремным Дворцом. Похоже, их не беспокоили ни тяжелые своды, ни рассеянный свет, с трудом пробивавшийся сквозь густые переплеты окон, ни мышиный запах. Кремль! Они счастливы. Я же — нет. Здесь не то что с туалетом проблема — воды нет. Единственная отрада — площадка, на которой можно в безопасности погулять, поглазеть на Москву. Хода на нее не было никому. Приватная зона. Впору заказать шезлонг, а лучше кресло-качалку и балдеть, если время найду. Но это вряд ли.
— Ну что, други мои. Москва взята, но конца войне пока не видно. Силы наши вам всем известны, а вот что есть у неприятеля, хотелось бы послушать. Тимофей Григорьевич, ты как, архивы кригс-комиссариата захватил? Чиновников допросил?
Мясников, поморщившись, встал.
— Да, государь. Как ты и велел, особое внимание тому уделил, — и на полтона ниже добавил: — Оттого и за Павлом не доглядел.
Я сделал жест рукой — «Забудь» — и изобразил на лице заинтересованность.
— Для начала Питербурх. В городе да в Финском крае под рукой у Екатерины тысяч пять пехоты и драгун плюс сколько-то народа из флотского экипажа. Сколько точно, военная канцелярия не знает, ибо это другое ведомство, но полагают, что тысячи две-три. Ибо основные силы в Средиземное море ушли.
Я кивнул, принимая неполную информацию. Мясников продолжил:
— В городах Курляндии, Эстляндии и Лифляндии по гарнизонам еще тысячи три четыре, но в основном инвалиды и рекруты. С Польши может быть переброшен Нарвский карабинерный полк. И это почитай все. Ну разве что Густав поможет. Но это навряд ли. Не забыли шведы конфузию в войне 43-го года.
— А кстати, сколь велика армия у шведов? — спросил я присутствующих, и все замялись. Выручил всех Шешковский:
— В последней войне, государь, у шведов восемнадцать тысяч под ружьем было сразу и еще пять они навербовали в процессе. Непосредственно в Финляндии шведских войск было тысяч пять-восемь. И перебросить их в город морем дело недолгое. Это ежели Екатерина с Густавом договорится.
Я снова обратился к Мясникову:
— Тимофей Григорьевич, что известно о главной армии?
— Вся армия у нас, почитай, на юге. Разделена на две неравные части. Большая — 1-я, задунайская, Румянцева. Списочный состав сто двадцать пять тысяч. Но пока не известно число потерь по армии, а они должны быть очень высоки. По болезням в основном. Следует ожидать в строю примерно 80 тысяч штыков. Может, меньше. 8 полков регулярной кавалерии, 20 гусарских и 17 пикинёрных эскадронов, 10 пехотных регулярных и 13 донских казацких полков.
— Казаки могут и к нам переметнуться, — резонно предположил Подуров.
— Было бы неплохо, — кивнул я. — Нужно понимать, что у Румянцева отборные части, привыкшие побеждать. С очень сильным офицерским составом. Нам с ними в открытом бою не справится.
— Ежели к Румянцеву татары примкнут, тогда совсем беда — проворчал Подуров. — Коли так, то ещё полсотни тысяч конных прибавляй.
Я громко рассмеялся.
— Думаешь, я шуткую, государь?
— Думаю, татары из Крыма никуда не ногой. Не погасла у крымчаков надежда все обратно повернуть. Восстание готовят.
— Откуда сии известия? — аж подпрыгнули все тайники.
— От верблюда! — подмигнул я честной компании.
Не объяснять же им про мое послезнание, которое гласит: в середине лета турки попытаются высадить в Крыму десант, который будет поддержан внутренним восстанием. Причем, боевые действия развернуться в момент, когда мирный трактат в Кайнарджи уже будет подписан. Русские сбросят турок в море, а татар разгонять по аулам. На этом все и закончится. Только если мои действия не изменят еще решительнее ход истории.
«Нужно будет как-то известить генерал-поручика Прозоровского, командира Крымского корпуса, о будущей заварушке. Тогда точно его войска из Крыма на Москву не двинутся. Кому бы поручить сие дельце?»