Канцлер печально вздохнул. Радищев напряженно что-то прикидывал в уме.
Я кликнул казаков конвоя и отправился в Кремль, позабыв, что хотел переговорить с будущими губернаторами.
В старину царские покои располагались на третьем этаже Теремного Дворца. На условно третьем, ибо дворец представлял собой надстройку над двухэтажными клетями, прозванных Сытным дворцом. Когда-то здесь кипела жизнь. Огромный штат ремесленников и слуг обслуживал царскую семью. Теперь все пришло в запустение. Не работали даже мыльни на втором этаже — перестала поступать вода по свинцовым трубам, Водовзводная башня грозила обрушением, и Баженов предлагал ее разобрать. Катька запретила и повелела восстановить. Воз и ныне там.
«Что-то с этой историей нечисто, — рассуждал я, взбираясь по лестницам на третий, он же пятый, этаж. Отличная зарядка, между прочим. — Сперва она одобряет проект Баженова, предполагающий полную ликвидацию старинных зданий. Пол Кремля сносят. Но Водовзводную сносить не разрешают. Где логика? Быть может, у меня паранойя, но мне кажется, что конечная цель заключалась в превращении русской святыни в руины».
Ступени вывели меня к Золотой решетке — воротам на площадку Теремного дворца. Остановился и залюбовался. Великолепная работа! Позолоченное кованое железо, затейливые спиралевидные узоры, скоморохи с забавными гримасами, загадочные рыбы, птицы и звери, растительная вязь. Ни одной повторяющейся фигуры. Русское переосмысление ренессанса. Подлинное сокровище!
Вот такую красоту хочет уничтожить Баженов⁈ Сколько уже уничтожил, пока сносил древние здания? Истинный вредитель. Сразу вспомнилось его ироничное «прикажете окна кокошниками украшать?» А, собственно, почему бы и нет? В Теремке оконные проемы оформлены каменными резными наличниками с изображением сказочных животных — силены, кентавра. Потрясающе! Детство архитектора прошло в Кремле — он не мог не заметить подобных деталей. Откуда в русском человеке берется подобное небрежение к прошлому собственного народа?
Я двинулся дальше. Не для того, чтобы не подняться к себе на «чердак», в Златоверхий Теремок, а пройти в покои Августу. Решил проверить, наконец, как она устроилась. Для ее проживания была выделена Опочевальня с личной молельней на третьем этаже. Единственный вход в нее — через комнату фрейлин. Перед ней — ряд площадок-«отдыхов», где постоянно дежурила охрана, контролируя лестницу, ведущую на мой личный этаж. Один из таких «отдыхов» я превратил в кабинет, где принимал рядовых посетителей — тех, кто не имел доступа в Теремок. Безопасность и еще раз безопасность!
Из «отдыха»-кабинета выглянул Волков. На мой немой вопрос покачал головой: ничего сверхсрочного нет.
— Найди в графике на ближайшие дни время для встречи с Болотовым. Не дело человека труда бестолку в Москве держать.
Прошел на площадку около лестницы на «чердак», где дежурили казаки.
— Как обстановка?
— Все спокойно, Ваше Величество. Службу несем справно.
— Жалоб нет?
— Никак нет. Порцион свой с дворцовой кухни получаем, квартерой обеспечены на нижнем этаже. Денежный оклад платят вовремя.
— Попытки подкупа, проникновения посторонних?
— Не было такого! А ежели бы было, сразу же донесли б до атамана.
— Будут еще попытки, дайте срок.
— Мы таких к ногтю, Государь! Не извольте печаловаться.
— Что Ее Высочество, царевна Наталья Алексеевна? У себя ли?
— Так точно, в опочевальнях пребывают.
— Доложите, что желаю встретиться с ней в женских покоях.
Один из казаков постучал в дверь комнаты фрейлин. Из нее выпорхнула Курагина. Отметил ее расцветшей, несмотря на «печальные одежды», вид. Недолгое пребывание в благородном дамском обществе вернуло ей и былую красоту, и прежнюю пылкость.
— Я хотел бы видеть великую княгиню Наталью Алексеевну.
— Сей час доложу, Государь!
Через десять минут ожидания меня-таки допустили в дворцовую женскую обитель.
— Наконец-то, вы удосужились посмотреть, в каких диких условиях я оказалась, — упреками встретила меня с самого порога Августа. — Фрейлины спят друг у друга на головах. Нет никакой возможности не то, чтоб в порядок себя привести — помыться пристойно не могу. А эти варварские аляповатые интерьеры? У меня от них болит голова.
Нельзя сказать, что я не думал о решении квартирного вопроса для Августы. Думал, советовался, прикидывал варианты. Версаля предложить не мог, но кое-что придумал. Мой выбор остановился на Слободском дворце на Яузе, выкупленным недавно в казну бывшем поместье почившего канцлера Алексея Бестужева-Рюмина. Довольно скромный внешне, он имел богатые интерьеры и как жилище для вдовы наследника престола вполне годился. Останавливали два соображения. Во-первых, само здание, как и большинство московских особняков, сильно обветшало и просило если не реконструкции, то серьезного косметического ремонта. Во-вторых, я побаивался далеко отпускать от себя Августу — кто знает, какой фортель может она выкинуть? И все же я приказал начать во дворце восстановительные работы.