Поэтому, когда фюрер предложил Кремлю произвести четвертый раздел Польши, советский Генсек с радостью утвердил пакт с Германией. В беседе с Георгием Димитровым Сталин разъяснил свою позицию: «Уничтожение этого государства в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше! Что плохого было бы, если бы в результате разгрома Польши мы распространили социалистическую систему на новые территории и население». Какие могут быть сомнения? Польша была государством враждебным, «панским» и «фашистским», соответственно уничтожение его – делом прогрессивным и полезным для пролетариата.
Невероятно, но факт подписания советско-германского соглашения ни о чем не заставил задуматься польское руководство, ну хотя бы: против кого собираются дружить два тоталитарных режима? В договоре с британцами возможность войны Польши на два фронта даже не рассматривалась.
Утром 31 августа 1939 года Гитлер подписал директиву № 1, согласно которой нападение на Польшу должно было начаться 1 сентября в 4.45 утра.
В тот же день В.М. Молотов сделал доклад на внеочередной сессии Верховного Совета СССР. Под бурные овации в честь мудрого Вождя, аплодисменты и смех депутатов нарком объяснил суть советско-германского пакта:
«Нам всем известно, что с тех пор, как нацисты пришли к власти, отношения между Советским Союзом и Германией были напряженными… Но, как сказал 10 марта товарищ Сталин, «мы за деловые отношения со всеми странами». Кажется, что в Германии правильно поняли заявление товарища Сталина и сделали правильные выводы. 23 августа следует рассматривать как дату великой исторической важности. Это поворотный пункт в истории Европы, и не только Европы. Совсем недавно германские нацисты проводили внешнюю политику, которая была весьма враждебной по отношению к Советскому Союзу. Но теперь ситуация изменилась, и мы перестали быть врагами…
По советско-германскому соглашению Советский Союз не обязан воевать ни на стороне британцев, ни на стороне германцев. СССР проводит свою собственную политику, которую определяют интересы народов СССР, и больше никто…
Советский Союз заключил пакт о ненападении с Германией, между прочим, в силу того обстоятельства, что переговоры с Францией и Англией натолкнулись на непреодолимые разногласия и кончились неудачей по вине англо-французских правящих кругов. Эти люди требуют, чтобы СССР обязательно втянулся в войну на стороне Англии против Германии. Уж не с ума ли сошли эти зарвавшиеся поджигатели войны?…Если эти господа имеют такое страстное желание воевать – пусть воюют сами, без Советского Союза. А мы посмотрим, что они за вояки».
Вечером случилась провокация в Гляйвице.
«Нестерпимые польские акции» вынудили миролюбивую Германию действовать.
В соответствии с планом «Вейсс» немцы сосредоточили против Польши основные силы Вермахта – 42 кадровые дивизии, в том числе 6 танковых и 4 моторизованные. Еще 15 дивизий находились во втором эшелоне.
Группа армий «Север» – 3-я и 4-я армии – под командованием генерал-полковника Теодора фон Бока наносила удар по «Польскому коридору» из Померании и Восточной Пруссии. Разгромив находившиеся там войска противника, ее основные силы должны были продвигаться к реке Нарев. Трем армиям группы «Юг» генерал-полковника Герда фон Рундштедта, наступавшим из Силезии и Словакии, предстояло разгромить польскую группировку в Галиции и большой излучине Вислы и развивать наступление на Варшаву, отрезая пути отхода противнику из Познаньского выступа. Моторизованные дивизии должны были захватить ключевые переправы на Висле. Таким образом, немцы, используя выгодное географическое начертание польских границ и идеи «молниеносной войны», намечали совершить прорыв обороны с двух направлений, в темпе осуществить охватывающий маневр в глубину и окружение основных польских сил западнее Варшавы.
«Необходимо достигнуть решающего успеха за короткое время, – внушал Гитлер главнокомандующему сухопутных войск генерал-полковнику Вальтеру фон Браухичу. – В течение 8–14 дней должно стать ясно, что Польша погибнет».
Силы вторжения насчитывали около 1,5 миллиона человек, 2379 танков и 9824 орудия и миномета. Их поддерживало более 2000 самолетов 1-го и 4-го воздушных флотов.
На западной границе против возможного французского наступления были развернуты 11 кадровых дивизий группы армий «Ц», не имевших никаких планов, кроме указания соседей не раздражать. Допускались исключительно ответные меры, причем не вызывающие противника на активность.