— Хорошо, — покорно вздохнула Ава. Она надела стерильные перчатки и занялась спиной Брюса. Не в первый раз, имея дело с доктором Мейсоном, Аве приходилось начинать анестезию, когда хирурга даже поблизости нет. И ей это не нравилось. Доктор Лондон предпочитала действовать в соответствии с инструкциями, считая, что соблюдение правил — залог безопасности пациента. Изменение протокола казалось ей нарушением правил хорошего тона.
Откровенно говоря, Ава вообще не любила работать с эгоистичным и самоуверенным доктором Мейсоном. Профессиональная расхлябанность, которую он позволял себе, пользуясь статусом суперзвезды, приводила ее в смущение. Ава прекрасно понимала: случись нечто экстренное, особенно связанное с риском для жизни пациента, Уильям Мейсон ни за что на свете не возьмет ответственность на себя, свалит все на коллегу — недостаточно опытного анестезиолога. Тем не менее непрофессиональное поведение хирурга, раздражавшее само по себе, не было главной причиной нелюбви Авы к совместной работе с ним. Ава Лондон — одна из немногих женщин-анестезиологов в больнице и уж точно самая молодая — вызывала живейший интерес у доктора Мейсона. Он открыто пытался флиртовать с ней, как флиртовал со многими молодыми медсестрами. Несколько раз Мейсон звонил Аве домой под предлогом обсуждения предстоящей операции и предлагал «заскочить» на полчасика, поскольку живет неподалеку, на что неизменно получал вежливый отказ. И хотя столь откровенные атаки были ей неприятны, Ава молчала, опасаясь получить в лице хирурга могущественного и коварного врага. Также она не обмолвилась ни словом и заведующему анестезиологическим отделением доктору Мадху Кумару, поскольку тот, будучи известным в своей области специалистом, принадлежал к когорте избранных, как и его коллега Мейсон. Именно доктор Кумар давал наркозы ВИП-пациентам Уильяма. Менее статусные больные, вроде Брюса Винсента, не интересовали заведующего, и он отдавал их Аве и другим анестезиологам.
Ава протерла поясницу Брюса антисептиком и с помощью препарата для местной анестезии создала небольшой подкожный валик в том месте, куда предполагалось ввести иглу. Убедившись, что стилет — игла большого диаметра для прокола кожи — установлен правильно, она ввела через него более тонкую спинальную иглу.
— Вы ощутите небольшое давление, — предупредила Ава. Через несколько секунд она почувствовала, как острие проткнуло желтую связку, а еще через мгновение провалилось в субарахноидальное пространство. Из павильона иглы начал капать ликвор. Ава ввела анестетик — бупивакаин. Пока все шло гладко. Врач осталась довольна своей работой. Они с Дон помогли пациенту лечь на операционный стол.
— Чувствительность в ногах осталась прежней, — сообщил Брюс. Он явно опасался, что анестетика может оказаться недостаточно.
— Потребуется минуты три, чтобы препарат подействовал, — успокоила его Ава, подключая ко всем устройствам наблюдения за жизненными показателями, какие только имелись в ее распоряжении. Убедившись, что ЭКГ, сатурация и остальные процессы в норме, она добавила пропофол в качестве снотворного. В 9:58 Брюс Винсент закрыл глаза и уснул. Ава снова привычно бросила взгляд на монитор: цифры на дисплее остались прежними. Она перевела дух и немного расслабилась. Начало анестезии всегда было для нее самым напряженным моментом из-за возможной нестабильности пациента.
Однако следующие сорок минут Ава провела в раздражении, которое стремительно нарастало. Несмотря на многочисленные звонки в операционную № 14 и ответные заверения, что доктор вот-вот придет, Мейсон так и не появился. Время шло. Ава корила себя за то, что согласилась начать анестезию без хирурга. И хотя она была уверена, что введенного препарата хватит часа на два — вполне достаточно для небольшой операции по пластике грыжи, — сам факт, что пациент вынужден дожидаться врача, которому следовало находиться в операционной к моменту его прибытия, возмущал до глубины души.
Наконец терпение Авы лопнуло.
— Дон, — попросила она, — пожалуйста, сходите на центральный пост и выясните, что происходит. Куда, черт подери, запропастился Мейсон? Поговорите с Дженет Сполдинг, скажите, что пациент со спинальной анестезией уже более получаса находится на столе.
С Дженет Сполдинг, старшей сестрой хирургического блока, в больнице считались. Если кто и мог заставить крутиться заевшие шестеренки, так это Дженет. В своей вотчине она требовала железной дисциплины и ни от кого не потерпела бы разгильдяйства.
Ава обменялась сердитым взглядом с Бетси Хэллоуэй, операционной сестрой, которая все это время стояла почти неподвижно, держа перед собой согнутые в локтях руки в стерильных перчатках. Приготовленные инструменты она накрыла стерильным полотенцем. Бетси находилась в операционной еще дольше анестезиолога.