Валька молча продолжал искать угрей по всей комнате, даже осмотрел ящики письменного стола. А в это время котенок вдруг перестал лакать молоко, сердито зафыркал и начал пятиться.
— Ой, глаза бы мои не глядели! — вскрикнула мать, выронив из рук подойник.
Валька наклонился, чтоб поднять подойник, и неожиданно увидел одного угря, выползающего из кадки, что стояла рядом с кошачьим корытцем. Валька взял угря и опустил в таз, закрыв его наглухо фанерой. Другого угря в кадке не было.
— Не рыбы, а мучители. — подумал про себя Валька, — и зачем я их только взял?
— Теперь я и спать не лягу. А ну как в кровать заберется — вздрогнула мать — Генка–то поди пошутил над тобой, специально водяных змеев подсунул паршивец.
— Это все–таки рыбы, мам, — нерешительно начал Валька — У них и жабры, и плавники есть.
— С6егай–ка, сынок, за своим дружком. — сказала мать, я с ним поговорю!
Генка явился тотчас.
— Сам небось уже спать приготовился, — сердито сказала Валькина мать, — А мы тут до полуночи твоих угрей ищем.
Тетя Маня, одну минуточку, пожалуйста, — вежливо попросил Генка и прошлепал босыми ногами к рукомойнику, под которым темнела тряпка.
А Валька зашептал матери ни ухо:
— Мам, погоди, не ругайся. Генка про этих рыб все знает.
— Вот он! — раздался радостный Генкин голос. — В мокрой тряпке устроился. — Генка положил угря в таз и продолжал: — Эти угри еще и не такое могут. Мне дядя говори, что они рождаются я море, а расти приплывают в реки. В одном месте долго не задерживаются, А как вырастут килограммов на 5, так обратно в море уплывают. Они и по суше могут ползти Ночью. По росе. Жаберные крышки прикрывают и дышат кожей.
— Ты уж, Генушка, избавь нас от этих окаянных рыб. Все спокойнее на душе будет, — подобрела мать. — Отпусти их на волю. Пусть еще подрастут.
— Конечно, отнесем их на речку. Прямо сейчас. — поддержал мать Валька. — А то они опять сбегут.
Ребята пересадили угрей в большой чайник и побежали на речку.
Щучий завтрак
Небо было светлым, а закат пылал медным заревом. Генка с Валькой сидели возле большой липы, смотрели на закат и спорили между собой.
— Я знаю, — смазал Генка, — если закат красный, значит, завтра не будет дождя. Можно пойти на Щучье озеро.
— А чего зря ходить–то? Там щуки крючки перекусывают
— А мы возьмем самые большие, на проволочных поводках.
— Да хоть к тросам их привязывай, все одно напрасно Мне дедушка об этом сказал.
— Может быть, он пошутил. Давай лучше сами проверим.
На другой день, рано утром, ребята уже шагали к Щучьему озеру. Генка нес чайник для живцов. Валька – удочки.
Когда они пришли, озеро было окутано дымкой тумана Слышались всплески. Это рыбы выпрыгивали из воды.
Ребята поймали несколько живцов. Насадили их на крючки. Закинули. Вдруг у Генки туго натянулась леска, поплавок нырнул и больше не появлялся.
Он что было силы дернул леску на себя. Рыба хлопнула по воде хвостом и так рванула в сторону, что Генка сначала чуть не плюхнулся в озеро. Но леска мгновенно ослабла, и Генка вместе с удочкой повалился на спину. Он поднялся и тяжело вздохнул:
— Первая сорвалась, теперь удачи не будет.
Он совсем расстроился, когда обнаружил, что рыба не просто сорвалась, а откусила крючок вместе с проволочным поводком.
Когда Генка стал привязывать новый крючок, рядом раздался сильный всплеск.
Генка вздрогнул и обернулся. У берега, по–лягушиному дрыгая ногам, бултыхался Валька. Он хотел что–то сказать но при каждой попытке захлебывался водой. Генка протянул Вальке удилище.
— Берись!
— Я са–ам…
Валька ушел с головой под воду, потом вынырнул и, ухватившись за ветку ракиты, выбрался на берег.
— Б–большая щука! — заикаясь, сказал он. — Глаза у нее как чайные блюдца. Убежала прямо с леской.
В запасе у каждого было еще по три крючка. Но вскоре не осталось ни одного.
Поводки из крючков были из тонкой проволоки. Щука их легко перекусывала. Ребята приуныли: такой клев, а удить нечем.
— Надо что–то придумать, пока щучий завтрак в разгape, — сказал Генка.
Было тихо. Рыба уже не плескалась. Вдруг где–то в стороне заржала лошадь. Генка встрепенулся. Вытянул шею. Долго прислушивался. Затем неожиданно помчался к лесу.