Старая щука стала медленно погружаться. Рыболовы еще долго видели ее. Должно быть, она очень устала и с трудом сжимала свой плавательный пузырь, чтобы спуститься на дно.
Стало очень тихо. Если бы не флотилия лодок на воде, можно было бы подумать, что озеро пустынно. Людям как будто недоставало чего-то. Может быть, того, что щука не простилась с ними?
В это время на том месте, куда была сброшена старая щука, появился пузырек воздуха, а затем высунулось острое щучье рыло. Щука действительно пришла проститься! Она медленно обвела всех своими черными глазами, потрясла головой, на которой зазвенели серьги — старая и новая, — затем вильнула хвостом и уже быстро, совсем освоившись, ушла на дно. И тогда все — и взрослые и ребята — закричали:
— Прощай, старая щука!
— /Киви еще много лет!
— Доброго тебе здоровья!
— В сеть не попадайся, а то не выпущу больше! — напутствовал щуку бригадир Ситков, все еще не забывший свою первую встречу с нею.
Профессор щелкал своим аппаратом, снимая лодки, берега, омут, коряги возле омута, словно хотел унести с собой на память весь этот уголок.
Но вот он убрал аппарат и сел на весла. Лодку, в которой целые сутки жила старая щука, подтянули, вычерпали из нее воду. Несколько человек пересело в нее. Флотилия тронулась. С весел стекали струйки воды, отражая малёнькие радуги. Зазвенела песня.
Петя задумчиво глядел на воду, на струйки, разбегавшиеся от лодок. Ему было о чем подумать, пока другие разговаривали о щуке.
Итак, щука побывала в руках Пети. Огорчаться ли ему тем, что она оказалась совсем не такой, какую он надеялся выловить?
Он писал историю щуки со всем старанием, на какое бывает способен человек, открывший в себе дар ученого. Что из того, что он оказался неправ! Куда важнее другое: принесли ли ему "пользу занятия в юрезанском музее, знакомство с Павлом Петровичем Масленниковым, с инженером Караваевым?
На этот вопрос он может честно ответить: да, он получил большую пользу! Он понял, что значит научная работа. И пусть первый блин получился комом, но Викентий Иванович когда-то правильно сказал, что они еще успеют сделать свои открытия!
Об этих своих мыслях он не скажет пока никому, даже Саше. Перед ним большая жизнь, и он еще только учится искать в ней свое место.
Саша тихо сказал Пете:
— Вот и окончен наш отпуск. Пора в город, на работу… Ты доволен или нет? По правде!
— Какой же это отдых… — поморщился Петя. — Мы с тобой только то и делали, что работали.
— Э, молодой человек, — сказал профессор, — вот тут ты неправ! Отдых в том и заключается, что человек временно меняет свои занятия. Ты, Петя, посмотри на себя и па Сашу. Разве вы не поздоровели? Да я гляжу на вас и не верю, что прошло всего лишь два месяца с того времени, как мы виделись в Москве. Тогда Сашу называли заморышем, правда? А кто теперь его так назовет? Прямо- таки богатырем стал!
И Петя невольно рассмеялся. Попробовал бы кто-нибудь назвать Голубкова заморышем!
Леня вдруг вздохнул. Ребята обернулись к нему.
— Что с тобой, братишка?
— Вы уедете, а я опять останусь один…
— Это же ненадолго! — утешил его Петя.
— Знаю я — ненадолго… а приедете через год… Я хотел на рыбовода учиться… — Под глазами у него заблестели слезы. — Может, я бы еще раз старую щуку встретил…. —.
— Ну, в этом тебе помочь нетрудно! — Саша обнял брата за плечи. — Вот кончишь десятилетку — и пойдешь в рыбоводный институт. Только зачем же об одной старой щуке мечтать? Научишься — и станешь много полезного делать: и новые ловушки выдумывать и рыбу разводить, чтобы никогда не переводились рыбьи стаи…
Петя слушал, какие умные слова говорит Сапщ Разве месяц назад он говорил что-нибудь подобное? Тогда он думал только об одном — об электротехнике.
— Правильно, Саша! — подтвердил Викентий Иванович. — Только зачем же вам с братом разлучаться? Он уже вырос. Возьми его к себе, и пусть он учится у тебя на глазах. А жить он может пока у меня.
— У вас? — спросил Леня, и лицо его сразу высохло, словно обогретое солнцем. — И я увижу рыбьи чучела? И книги? И карты водных ресурсов?
— Однако вы ему много чудес рассказали о моем кабинете!.. — усмехнулся Викентий Иванович, глядя на Сашу и Петю. — Конечно, увидишь! А к тому времени, когда ты будешь учиться в нашем институте, по советской земле потекут новые реки, возникнут новые моря, и мы, рыбоводы, станем заселять их самыми лучшими рыбами, создавать для них водную растительность и отыскивать наилучшие условия для их жизни, как делают теперь животноводы для своих стад. Вот что будет у тебя впереди, если ты пойдешь в наш институт.