15. Будучи в социальном смысле мужчиной далеко не типичным, я, наоборот, почти до 35 лет
только на целок и наталкивался, но не ломал их.
16. Ныне (с 1991 г.) Российская Академия образования (РАО); не путать с РАО ЕЭС, РАО ЖД и
т.д.
17. Тяготясь мучительно затянувшейся девственностью, моя знакомая Лена И. (С.) вышла на
улицу и пригласила к себе домой прохожего. Маленький нюанс: ей было далеко не 25, а только 16 лет.
18. Обязательной частью журнала «Иностранная литература» была «нагрузка» – сочинения,
поступившие из коммунистических и зависимых от СССР «развивающихся» стран. «Приманкой» для советской интеллигенции были произведения западных писателей, содержавшие околосексуальную «клубничку», подаваемую как «их нравы» (буржуазно-растленные).
19. Намёк на анекдот. Жена говорит гостье: «А мой муж – сифилист». Голос мужа из ванной:
«Дура! Не сифилист, а филателист».
20. Членами Московского Дома учёных могут быть далеко не все московские учёные, а только
некоторая «элита», а также лица, её обслуживающие, например, организующие охоту, строительство дач, бордели и т.п.
21. У большинства мужчин приступы рационализма наблюдаются после эякуляции, но по мере
нового накопления спермы романтизм в их чувствах возрастает. Некоторые девушки утверждают, что от частого и беспрепятственного вагинального секса юноши избаловываются, хамеют и начинают воспринимать женщину как свое персональное сантехническое устройство. Сохранению красивых чувств больше способствует разнообразный петтинг.
22. Из ста лет, в 1974 г. отведённых автором для полного вымирания русской интеллигенции, 35
лет уже прошло. Теперь есть надежда, что кое-кто из читателей настоящего трактата доживёт до предсказанного конца.
23. В наше время того, кто советует молодёжи упорядочивать быт и обуздывать вожделения,
считают «лузером» – неудачником, который сам не смог жить красиво и из зависти хочет, чтобы такими же ущербными были другие.
24. Эти слова подчёркнуты взволнованной читательницей в первоначальном, нулевом
(напечатанном мною на толстой бумаге без копий) машинописном экземпляре. Это подчёркивание автор решил сохранить во всех последующих «изданиях». Имя благодарной читательницы ни в моей памяти, ни в моём архиве не сохранилось, но я ей очень благодарен. О таких читательницах мечтает каждый писатель.
25. В наши дни, из-за инфляции учёных степеней, постарения учёных и омоложения
соискателей, престарелые профессора сосут груди и суют пенисы в рты не столько аспиранткам, сколько докторанткам, среди которых теперь уже немало хорошеньких и сексапильных. В далёком 1974 г., когда писался настоящий трактат, защита докторских диссертаций женщинами была как правило уделом старух, занимавших солидные должности. . 26. В советское время сообщество академиков стало сословием, а звание академика фактически наследственным. В постсоветское время роль Академии наук резко упала и академики, вместе с прочими научными работниками, которых они раньше бесцеремонно эксплуатировали, тоже испили свою долю чаши унижения и поругания.
27. Слова, заключённые ныне в угловые скобки, были зачёркнуты взволнованной читательницей
в вышеупомянутом машинописном экземпляре (см. примеч. 24). На это я ответил ей на полях: «Если у тебя половая жизнь не ладится, нечего черкать мой текст».
28. Это сказала мне Александра Ефимовна Федина, фаворитка профессора Н.А.Гвоздецкого
(1913 – 1994). Весной 1953 г., глядя на то, как она раскрашивает карту физико-географического районирования Кавказа, я открыл мою главную научную тему «Формы районирования» (подробнее см.: Родоман Б.Б. Территориальные ареалы и сети. Очерки теоретической географии. – Смоленск: Ойкумена, 1999, с. 240 и 246). До 70-х годов ХХ века учёный совет на географическом факультете МГУ был единым и неуправляемым. Представители разных кафедр изо всех сил гадили друг другу, заваливая докторские диссертации. Мой шеф и покровитель, экономикогеограф профессор Ю.Г.Саушкин, завалил защиту докторской диссертации А.Е.Фединой. Говорят, что в отместку за это физикогеографы провалили докторскую диссертацию мне в 1973 г. «Отольются Родоману Шурочкины слёзы!». Вскоре после того ученые советы разделили по группам кафедр, сделали их специализированными и единоначально управляемыми. Бедная Шурочка защитила докторскую диссертацию по новым правилам, но вскоре после того скончалась, задолго до смерти её любимого Шефа. Из всех упомянутых лиц лишь один я дожил до XXI столетия и успел опубликовать в нём четыре из своих пяти книг, но главная моя монография, «Формы районирования», осталась не опубликованной.