В этот самый момент, пока все внимание зверя было приковано к стене щитов и копий, сбоку, легкой, скользящей тенью метнулся Ярослав.
Он не стал бросаться на вепря в лоб. Используя тактику, отточенную в боях, он обошел его сбоку, и пока зверь, отвлекшись на очередной укол копьем, меч княжича, словно ядовитое жало, нанес один, короткий, но невероятно точный удар — прямо за лопатку, в самое сердце.
Вепрь захрипел, его рев оборвался. Одновременно с ударом Ярослава еще два копья вонзились ему в шею. Он сделал еще пару шагов, а затем рухнул в траву.
Наступила тишина. Ярослав стоял над поверженным зверем, тяжело дыша, его меч был окрашен темной кровью: — Выгодно с тобой, Алексей, в лес ходить, — обратился он к улыбающимся мужчинам. — Еще и дичью разжились.
Я фыркнул, быстро собрав оставшиеся цветы и вернулся на твердую землю.
— Назад, — мой голос был хриплым от напряжения. — Бегом, время дорого.
Мы ворвались в ворота крепости к обеду. Измотанные до предела спешным пешим походом, покрытые грязью и потом. Стражники у ворот шарахнулись в стороны, узнав княжича и Борислава, и провожали нас потрясенными взглядами.
Усталость валила с ног, но я знал, что отдыхать еще рано.
— К управляющему, — бросил я Бориславу, едва мы миновали ворота.
Степан Игнатьевич, который, очевидно, ждал нашего возвращения, принял нас сразу.
— Я нашел все, что нужно, господин управляющий, — сказал я, переводя дух. — Я готов начать готовить противоядие, но для этого мне нужно место.
Степан Игнатьевич поднял бровь.
— На кухне такое готовить неудобно, поэтому лучше подойдут лекарские палаты, — пояснил я. — Это идеальное место. Там уже есть котлы для отваров, и все больные собраны в одном месте, но мне нужно, чтобы Демьян и его ученики не мешали, а беспрекословно выполняли мои указания.
Управляющий несколько секунд молча смотрел на меня, а затем на его губах появилась едва заметная, хищная усмешка. Он оценил дерзость и логику моего хода.
— Хорошо, — сказал он. — Ты получишь доступ в палаты.
Он повернулся к Бориславу.
— Проводи советника. Проследи, чтобы лекарь Демьян предоставил ему все необходимое. С этой минуты и до особого распоряжения, — он сделал паузу, чеканя каждое слово, — лекарь и все его ученики поступают в твое полное распоряжение, Алексея.
Теперь, вооруженный властью, я направился в самое сердце эпидемии.
Когда я распахнул дверь, на меня обрушилась волна горячего, спертого воздуха, пахнущего болезнью. Помещение было забито стонущими телами. Ученики лекаря, бледные и обессиленные, едва держались на ногах, разнося воду. Хаос достиг своего пика.
В центре этого ада, у стола с отварами, стоял Демьян. Когда он увидел меня, на его лице отразилась сложная гамма чувств: ненависть, удивление и, вопреки всему, тень отчаянной надежды.
Наступила напряженная тишина. Все разговоры стихли. Все взгляды — и больных, и здоровых — были устремлены на меня.
Я прошел прямо к его рабочему столу, где уже были расставлены чистые котлы и ступки, положил на стол свой мешок со свежими травами и, только после этого, медленно повернулся к лекарю, который стоял, скрестив руки на груди.
— Спасибо, Демьян, — сказал я ровным, деловым тоном, в котором не было и намека на издевку. — Ваша предусмотрительность экономит нам драгоценное время.
Я видел, как его лицо исказилось, словно он проглотил желчь. Он ничего не ответил, лишь коротко, дергано кивнул, не в силах вымолвить ни слова.
Я высыпал на стол свежие, полные жизни коренья, мхи и цветы. Их яркие краски и живой, лесной аромат были разительным контрастом с серой атмосферой смерти, царившей в лазарете.
Демьян смотрел на свежие травы и коренья, которые я нашел, на мое решительное лицо, на умирающих воинов вокруг. Я видел, как в его глазах идет чудовищная борьба между гордыней и долгом.
Затем он медленно повернулся к своим ученикам.
— Несите ему все, что он просит, — процедил Демьян, и в его голосе было столько злости, что мальчик вздрогнул. — И помогайте во всем. Беспрекословно.
Работа по созданию противоядия началась.
Глава 15
Стоило мне встать за стол как словно вся тяжесть мира обрушилась на плечи, но я пришел сюда не как гость, а как командир, а командовать мне предстояло перепуганными учениками лекаря и Матвеем, которого я велел привести сюда.