За грубо сколоченным столом сидели двое мужчин, склонившись над картой. Глеб Морозов — высокий, жилистый, с седой бородой и холодными серыми глазами — водил пальцем по линиям, обозначающим границы вражеских земель. Напротив него расположился воевода Богдан Боровичский — плечистый, темноволосый, с грубым лицом и шрамом через всю левую щеку.
— Здесь, — Глеб ткнул пальцем в точку на карте, — их слабое место. Вторая мельница на речке Светлой. Сожжем ее — и половина их сел останется без муки на зиму.
— А здесь, — Богдан показал на другое место, — переправа через болото. Если перекроем ее, отрежем их от северных территорий. Кольцо сужается.
— Хороший план, — одобрил Глеб. — Твои вепри справятся?
— Мои вепри справятся с чем угодно, — уверенно ответил Богдан. — Дай только приказ.
Они планировали новую волну набегов, которая должна была окончательно сломить сопротивление Соколов. Их армии стояли наготове, воины точили оружие, а командиры были уверены в скорой победе.
В этот момент полог шатра резко распахнулся, и внутрь ворвался всадник, едва держащийся на ногах от усталости. По одежде было видно — капитан Боровичей.
— Воевода! — задыхаясь, выкрикнул он. — Беда! Великая беда!
Богдан вскочил со своего места, а Глеб нахмурился. Такая спешность не сулила ничего хорошего.
— Говори, Олег, — приказал Богдан. — Что случилось?
Капитан тяжело дышал, пытаясь отдышаться после долгой скачки. Пот струился по его лицу, а глаза метались между воеводой и Глебом.
— Наша столица… — хрипло начал он. — Соколы взяли нашу столицу.
Тишина повисла в шатре. Богдан медленно опустился обратно на свое место, а Глеб выпрямился, как натянутая струна.
— Что ты сказал? — тихо спросил Богдан.
— Ночной штурм, — торопливо заговорил Олег. — Княжич Ярослав с сотней воинов. Они каким-то образом подобрались к самой столицу и ударили внезапно. Гарнизон разбит, крепость захвачена.
— Это невозможно, — прорычал Глеб. — Сотня человек не может взять укрепленную крепость!
— Может, если у них есть внезапность и колдовские зелья, — мрачно ответил капитан. — Я видел, как они сражались. Словно бешеные. Словно не люди, а демоны.
Богдан сжал кулаки до белых костяшек:
— А гарнизон? Они просто так сдались?
— Они не успели сделать ничего. Нападение было ночью. Соколы захватили стены, убрали дозорных и открыли ворота своим силам. Наши воины даже снарядиться не успели как их атаковали. Никто не был готов к такому! Эти Соколы появились словно призраки!
— Как они прошли⁈ — заревел Богдан. — Как⁈ Рекой⁈ Так у нас там дозор!
Глеб встал и начал ходить по шатру, как загнанный зверь:
— Если они взяли твою крепость, значит, у них есть плацдарм в наших тылах.
— Это еще не все, — продолжал капитан, и его голос стал еще тише. — Они взяли заложников. Твою семью, воевода. Жену и детей.
Богдан застыл, словно его громом поразило. Цвет медленно сходил с его лица, оставляя восковую маску.
— Что… что ты сказал?
— Варвара Богдановна и все трое детей. Княжич взял их под свою защиту. Они живы, здоровы, но…
— Но что⁈ — взревел Богдан, вскакивая.
Олег сглотнул и заговорил быстро, словно боялся не успеть:
— Княжич велел передать тебе послание. Дословно. Он сказал: «Твое гнездо в моих руках. Твоя семья — мои гости. У тебя есть три дня — ровно три дня — чтобы убрать всех до единого своих воинов с земель рода Соколов. Если через три дня хотя бы один вепрь останется на нашей территории, твои дети отправятся в дальние земли так далеко, что он ты больше никогда не увидишь, а твоя жена станет служанкой в самом глухом углу моих владений. Навсегда».
Наступила мертвая тишина. Богдан стоял неподвижно, только желваки ходили на его скулах. Глеб смотрел на него, пытаясь понять, что происходит в голове его союзника.
— Три дня, — медленно повторил Богдан.
— Три дня, — подтвердил капитан. — И еще он добавил, что готов быть милосердным к тем, кто проявляет разум.
Богдан резко развернулся к Глебу:
— Ты! — прорычал он. — Это все из-за тебя!
— Из-за меня? — удивился Морозов. — Богдан, ты что, с ума сошел?
— Ты настоял на этой войне! — Богдан шагнул к нему, рука легла на рукоять меча. — Ты говорил, что Соколы слабы, что они не способны на серьезное сопротивление! Теперь они держат в заложниках мою семью! Не твою, а мою!
— Успокойся, — холодно сказал Глеб. — Мы найдем выход. Соберем большое войско, осадим крепость…