Внезапно в зале воцарилась тишина. Князь Святозар поднялся со своего места и ударил кинжалом по кубку, привлекая внимание.
— Друзья! — громко сказал он. — Воины! Верные слуги рода!
Все повернулись к нему. Князь выглядел торжественно — на нем была парадная одежда, а в руках он держал золотой кубок.
— Сегодня мы празднуем великую победу. Враги разбиты, предатели наказаны, род очищен от скверны.
— Ура! — загремели голоса.
— Но прежде чем продолжить празднование, я должен исправить старую несправедливость.
Князь посмотрел прямо на меня:
— Алексей Веверин, подойди сюда.
Зал затих. Я встал, чувствуя на себе сотни взглядов, и направился к князю. Сердце билось учащенно — что он задумал?
— Алексей Александрович Веверин, — торжественно произнес Святозар, когда я приблизился. — Много лет назад наш род совершил великую несправедливость по отношению к твоему роду.
По залу прошел удивленный шепот.
— Я, — продолжал князь, — поддался лжи завистников и изгнал верных слуг. Род Вевериных был оклеветан и уничтожен без вины. Прости меня. Алексей. Эта вина будет на мне до конца моих дней.
Я стоял неподвижно, не зная, что ответить.
— Сегодня ты доказал, что кровь твоих предков не была опорочена, — сказал Святозар. — Ты спас мою жизнь, спас наследника, привел род к победе над врагами.
Он поднял руку, и в зале воцарилась абсолютная тишина.
— Поэтому я, князь Святозар Соколов, перед лицом всей знати и всех воинов, прошу у тебя прощения за несправедливость, причиненную твоему роду.
Эти слова поразили меня как удар молнии. Князь — просил прощения у меня!
— И в знак искупления, — продолжал Святозар, — я дарую тебе дворянский титул и восстанавливаю честь рода Вевериных!
Зал взорвался аплодисментами. Воины стучали кулаками по столам, кричали одобрительные возгласы.
— С этого дня, — торжественно объявил князь, — ты не просто знахарь при нашем дворе. Ты — боярин Алексей Веверин, равный любому из здесь присутствующих!
— Боярин Веверин! — закричал кто-то из воинов.
— Ве-ве-рин! — подхватили другие.
— Ве-ве-рин! Ве-ве-рин! — скандировал весь зал.
И в этот момент я почувствовал не радость и не гордость. Я почувствовал странное, глубинное спокойствие. Словно с плеч упал тяжелый, невидимый груз, который я носил с самого первого дня в этом мире.
Это была не моя победа. Не совсем.
Где-то в глубинах моего сознания, как тихое эхо старой боли, все еще жили воспоминания того забитого, вечно голодного мальчишки, чье тело я занял. Я помнил его страх, его унижение на кухне, побои от Прохора. Но самое главное, я помнил его тихую, отчаянную, детскую мечту. Мечту, которую он лелеял в самые темные ночи, — вернуть доброе имя своему отцу, Александру Веверину, которого все считали предателем. Он мечтал снова с гордостью носить имя своего рода.
И я, Алекс Волков, шеф-повар из другого мира, пришедший сюда лишь для того, чтобы выжить, сделал это за него. Мои интриги, мои рецепты, мои рискованные ходы — все это, в конечном итоге, привело к тому, чего так отчаянно желала душа того ребенка.
«Теперь все, мальчик», — подумал я, мысленно обращаясь к тому, кого уже не было. — «Честь твоего рода восстановлена. Твой отец больше не предатель. Спи спокойно».
И в этот момент я почувствовал, что долг уплачен. Я отплатил ему за тело, за жизнь, за второй шанс, который получил.
Впервые за все это время я почувствовал себя по-настоящему свободным. Свободным, чтобы перестать бороться за чужие цели и начать следовать своей собственной мечте.
— Что скажешь? — спросил князь, протягивая мне золотой кубок.
— Я… — начал я и осекся. Слова не шли. — Благодарю вас, князь. Это больше, чем я мог мечтать.
— Это меньше, чем ты заслужил, — ответил Святозар. — Пей за здоровье рода Веверинов!
Я взял кубок и поднял его высоко над головой:
— За справедливость! За честь! За род Соколовых!
— За боярина Веверина! — ответил весь зал, и сотни кубков поднялись вверх.
Я осушил кубок одним глотком. Вино было сладким, но не слаще этого момента торжества.
— А теперь, — сказал князь, — продолжим празднование! Сегодня у нас двойной праздник — победа над врагами и возвращение достойного человека в благородное сословие!
Пир продолжился с удвоенной силой. Ко мне подходили воины, поздравляли, хлопали по плечу. Капитаны рассказывали о битве, спрашивали советы, предлагали дружбу.
Я больше не был чужаком. Больше не был просто знахарем, которого терпят из-за полезных навыков.
Теперь я был боярином Алексеем Веверином — дворянином, равным среди равных, человеком, чья честь была официально признана.