Он справился быстрее, чем я ожидал. Уже на следующий день Матвей, якобы подметая пол у моих ног, прошептал, не поднимая головы:
— Отряд Игната. Они стоят в ночном дозоре на главных воротах. Самый неприятный пост, который под постоянным контролем. Их последние несколько недель еще в дозоры гоняли, поэтому дружинники уставшие, так как не отдыхают толком. Все на них жалуются, говорят, спят на ходу. Игнат — мужик суровый, но справедливый, сам из простых. Степан Игнатьевич его каждую неделю по пятницам к себе вызывает на отчет.
Это было то, что нужно и я похвалил Матвея. Он на короткий миг поднял лицо, улыбаясь от уха до уха.
Теперь цель определена — смена Игната. Если самая уставшая и неэффективная группа в крепости внезапно покажет чудеса бодрости, это будет замечено. Если Игнат дает отчет у управляющего в пятницу — значит, у меня есть три дня на подготовку и проведение эксперимента.
Теперь нужно создать «наживку». Просто подсыпать порошок в общую баланду будет слишком грубо. Мне нужен отдельный, особый продукт, который достанется только им. «Каша Силы». Я мысленно усмехнулся этому пафосному названию.
Ингредиенты подбирал тщательно в своем тайнике. Основа — обычное пшено, которое мне удалось стащить из мешка, но главное добавки. Я взял двойную дозу растертого «Корня Бодрости». К нему добавил горсть лесных орехов, которые нашел во время своей вылазки. Они как показал [Анализ], были богаты полезными жирами и давали долгое чувство сытости. Я растолок их в ступке до состояния маслянистой пасты. Смешав порошок корня и ореховую пасту, получил концентрированную, высококалорийную и энергетическую смесь.
Затем провел [Анализ] над конечным продуктом.
[Блюдо: Каша Силы (Улучшенная)]
[Качество: Хорошее]
[Эффекты: [Повышение Выносливости (слабое)], [Сопротивление Холоду (очень слабое)], [Концентрация (слабая)]. Длительность: 6 часов.]
Шесть часов. Ровно столько, сколько длится ночное дежурство. Идеально.
Кашу я съел с большим удовольствием.
Оставалась последняя, самая сложная часть — получить разрешение Прохора на готовку отдельного блюда. Мне нужна легенда, в которую этот тупой, но подозрительный зверь мог бы поверить.
Я выждал до вечера четверга. Подошел к Прохору с самым смиренным и виноватым видом, на какой был способен. В руке держал небольшую пригоршню пшена.
— Мастер, — промямлил я, глядя в пол. — Вот это зерно… оно, кажись, отсырело немного. Душок у него какой-то. Я в мешке нашел, в самом низу. Для господского стола не годится, и для стражи тоже, пожалуй. Выбросить жалко…
Прохор выхватил у меня из руки зерно, растер его своими пальцами-колбасами и понюхал.
— Тьфу, и правда, прелью отдает, — сплюнул он. — Выкинь свиньям.
— Так жалко же, мастер, — я изобразил рачительность раба, боящегося хозяйского гнева за порчу продукта. — Может… может, сварить из него отдельную кашу для ночного дозора? Для смены Игната? Погуще, пожирнее, с салом, чтобы душок перебить. Все равно не заметят, а то добро пропадает.
Я затаил дыхание, так как бил в единственную понятную ему точку — в его паническую боязнь бессмысленной траты продуктов, за которую мог наказать управляющий. Экономия была религией Прохора.
Он на мгновение задумался, его маленькие глазки оценивающе сощурились. Моя логика была ему понятна. Списать плохое зерно на самую паршивую смену, которая все равно ни на что не жалуется, — это было в его стиле.
— Валяй, умник, — наконец, рыкнул он. — Готовь, но чтоб я потом жалоб от Игната не слышал, понял? И чтоб ни крошки доброго сала на эту прель не извел! Возьмешь обрезки.
— Так точно, мастер, — поклонился я, скрывая триумфальную улыбку.
Приготовление «Каши Силы» я обставил с максимальной осторожностью. Не просто свалил все в котел, а дождался, пока основная масса пшена для стражи будет засыпана в большой котел. Затем подошел к Прохору с отдельным, маленьким котелком.
— Шеф, вот это зерно, что отсырело, — сказал я смиренно. — Я его отдельно сварю, как вы велели, чтобы оно с добрым не мешалось.
Прохор лишь неопределенно махнул рукой, полностью поглощенный процессом нарезки свинины для господского стола. Этого было достаточно.
Я поставил свой котелок на край очага. В него засыпал «порченое» зерно, а затем, дождавшись, когда никто не смотрит, добавил свою секретную смесь из ореховой пасты и порошка «Корня Бодрости». Я варил ее дольше обычной, постоянно помешивая, пока она не превратилась в густую, плотную, ароматную массу, в которой землистый дух корня и ореховая нота полностью замаскировали легкий запах прели.
Кульминация настала, когда пришла смена Игната. Я лично встал на раздачу их порций. Стражники, хмурые и уставшие после дневных дел, протягивали свои миски. Я накладывал им щедрые порции своей особой каши, густой и дымящейся.