Ярослав тяжело дышал, но в его глазах горел огонь.
— После блока, который вы только что отрабатывали, — продолжил я, — не отступайте. Используйте инерцию удара противника, чтобы развернуть свой корпус и нанести один, короткий, но максимально мощный колющий удар. Всю свою силу, всю свою массу, всю свою ярость нужно направить в кончик меча.
Он кивнул и мы начали отрабатывать эту связку. Снова и снова. Блок. Разворот. Удар. Сначала медленно, по частям. Я и Борислав корректировали каждое его движение, положение его ног, угол разворота бедра, движение кисти. Потом — быстрее.
— Резче! — кричал я.
— Не толкайте, а пробивайте! — поддерживал Борислав.
Ярослав работал на пределе своих возможностей, полностью отдавшись процессу. Он больше не был княжичем, а я — поваром. Мы были воином и его оружием, которые слились в единое целое, оттачивая смертоносный танец. Он полностью доверял мне, видел, что моя странная, немыслимая система работает, и этого было достаточно. Княжич был готов идти за мной до конца.
Когда тренировка была окончена, Ярослав, абсолютно измотанный, но с горящими глазами, побрел в свои покои под присмотром Борислава, чтобы отдохнуть перед ужином. Я остался в арсенале один.
Глядя ему вслед, на его крепкую спину и уверенную походку, и чувствовал смесь гордости и острой зависти. Я создавал из него воина, лепил из него оружие, но кто был я сам? Я все еще был тем же мальчишкой с жалкими показателями силы и выносливости.
Я остро осознал, что мои враги не будут вызывать меня на честный поединок. Демьян не пришлет секундантов. Прохор не бросит мне вызов на ристалище. Они нанесут удар в спину. В темном коридоре. Тихой ночью. И вся моя кулинарная магия, все мои знания и расчеты не помогут мне, когда тяжелый кулак или острый нож найдут мое тело.
Я должен стать сильным не для того, чтобы побеждать в дуэлях, а для того, чтобы пережить удар в спину.
С этой мыслью я подошел к своему мешочку, который принес с собой. Достал свою [Энергетическую пасту], съел большую, щедрую порцию. Вкус был грубым, мощным, но я едва его замечал. Ждал эффекта.
И он пришел. Благодаря моей особенности [Синергия с Даром], усиленный на четверть, он ударил не мягким теплом, а раскаленным потоком. Я почувствовал, как по моим венам разливается горячая энергия, как каждая мышца наполняется гудящей силой, требующей выхода.
Мой взгляд обвел арсенал. Он был полон оружия, но я не прикоснулся ни к одному мечу. Моя война другая. Я подошел к стойке со щитами и выбрал не легкий, маневренный щит, а самый большой и тяжелый — пехотный, почти в половину моего роста, окованный толстыми железными полосами.
Я с трудом оторвал его от пола. Руки задрожали под его весом. Мышцы вопили о пощаде, но я сцепил зубы, напряг все свое хилое тело и, издав сдавленный рык, поднял его над головой. Мир качнулся, в глазах потемнело от напряжения. Я продержал его три секунды и с грохотом уронил на каменные плиты.
Тяжело дыша, повторил. Снова и снова. Каждый подъем был пыткой, каждый мускул кричал от боли, но я представлял себе лицо Прохора, его сальную ухмылку, и это давало мне сил.
Затем начал делать тяговые упражнения, развивая спину и хват. Работал до полного отказа, до того момента, когда мышцы просто переставали слушаться.
Падал на пол, отдыхал, чувствуя, как энергия пасты и мой собственный Дар начинают свою работу, вливая в истерзанные мышцы силы для еще одного подхода и снова поднимался.
Когда закончил, то едва мог стоять.
Я лежал на холодном каменном полу, мое тело было одной сплошной, пульсирующей болью, но сквозь эту боль я заставил себя сконцентрироваться в последний раз.
[Анализ Статуса]
Голубое окно вспыхнуло перед глазами, цифры в нем слегка дрожали из-за моей усталости. Я пробежал по ним взглядом и замер.
Сила: 5 — 5.1
Выносливость: 6 — 6.1
Прирост был мизерным. Почти смешным. Десятая доля единицы. Любой воин посчитал бы такой результат полным провалом, но для меня… для меня это была величайшая победа в моей жизни.
Цифры могли меняться. Значит я могу стать сильнее.
Сквозь пелену боли и усталости на моих губах появилась кривая усмешка. Мое личное, выстраданное, неоспоримое доказательство. Я посмотрел на свои дрожащие, исцарапанные руки. Это были руки не только повара. Это были руки воина, который только что выиграл свой первый, самый главный бой — бой с самим собой.
Заметки Алекса Волкова для любимых читателей.
Положительные стороны говяжьих хвостов: