Затем смазал его, достал щипцами первый ломтик из рубинового маринада. Он блестел, покрытый кисло-сладкой глазурью. И бросил его на камень.
Раздался взрыв! Резкое, оглушительное шипение, облако пара, которое тут же окутало кухню ароматом жареного мяса, жженого меда и лесных ягод.
Пять ударов сердца. Я перевернул ломтик. Вторая сторона — такая же быстрая обжарка. Я действовал с молниеносной скоростью, снимая с камня один кусок и тут же бросая на его место следующий.
Мясо лишь на мгновение касалось раскаленной поверхности. Снаружи образовывалась карамельная корочка от меда и ягодного сока, а внутри, под этим хрупким панцирем, оно оставалось практически сырым, кроваво-красным, полным сока и первобытной силы. Это была пища для хищника, для охотника.
Я подал его утром перед боем на простой деревянной доске, выложив еще горячие, дымящиеся ломтики на подушку из свежих, горьковатых луговых трав, которые своим свежим ароматом должны лишь подчеркнуть дикий вкус мяса.
[Создан новый рецепт: Сердце Охотника]
[Качество: Отличное]
[Эффекты (Длительность: 1 час): [Анализ движений противника +10%], [Интуитивное уклонение +5%], [Расход выносливости −10%]]
[Негативные эффекты: отсутствует]
[Все эффекты усилены на 10% благодаря пассивному навыку [Создание Усиливающих Блюд ур.2]]
Ярослав ел мясо медленно, сосредоточенно и прислушивается к своим ощущениям.
— Пока вы едите, княжич, выслушайте меня, — начал я, принимая на себя роль не только повара. — Будущий бой с Бориславом — это не поединок, а урок. Вы не должны пытаться одолеть Борислава. Он сильнее и опытнее вас, и победить его в открытом бою вы не сможете. Ваша цель — продержаться столько сколько сможете и понять, как он дерется.
Ярослав поднял на меня взгляд, перестав жевать.
— Смотрите на его ноги, на его плечи, на его дыхание. Учитесь читать его. Это блюдо, — я кивнул на доску, — обострит ваши инстинкты, поможет вам видеть то, что скрыто от обычного глаза. Не отвлекайтесь на удары. Сегодня вы не боец. Вы — охотник, изучающий повадки опасного зверя.
Он долго молчал, а затем медленно кивнул.
— Я понял тебя, повар. Буду охотником.
Когда он доел, я не увидел в нем прилива грубой силы, как от рагу, но заметил другое. Его взгляд стал спокойнее, глубже, более сфокусированным. Отлично, я подготовил его разум к самому сложному уроку в его жизни.
Борислав ждал нас в центре площадки. В одной руке он держал тяжелый каплевидный щит, в другой — короткую, но толстую деревянную булаву с окованным железом навершием. Он не разминался, а просто стоял, как старый медведь, вышедший из берлоги, — спокойный, неподвижный и абсолютно уверенный в своей силе.
Ярослав, напротив, был воплощением молодого волка. Он был постоянно в движении, переступая с ноги на ногу, словно готовый к резкому, взрывному броску.
— Держитесь сколько сможете, княжич, — сказал я, отходя в сторону. — Ваша задача — учиться. Начали!
Ярослав не стал ждать. Он сорвался с места, и его первая атака была серией из трех быстрых, хлестких ударов, нацеленных в разные точки — плечо, бок, нога. Он полагался на свою новообретенную скорость и взрывную силу.
Но столкнулся с гранитной стеной.
Борислав почти не сдвинулся с места. Он не пытался уклоняться или парировать. Просто принимал удары. Первый удар встретил щитом, и раздался глухой, тяжелый стук, от которого, казалось, содрогнулся воздух, но сам ветеран даже не пошевелился. Второй удар играючи отвел бронированным предплечьем. Третий — снова принял на щит. Он поглощал выпады словно монолит, которому были безразличны эти быстрые «укусы».
Затем, когда Ярослав на мгновение замешкался после своей серии, Борислав сделал одно, короткое, даже ленивое движение. Он шагнул вперед и нанес один, чудовищно сильный удар булавой. Ярослав едва успел подставить щит.
КРРРАК!
Удар был такой силы, что княжича отбросило на несколько шагов назад, его рука, державшая щит, онемела, а из груди вырвался сдавленный стон. Он с трудом устоял на ногах.
Точка зрения Ярослава:
Я видел как напрягаются мышцы плеча Борислава за долю секунды до удара. Как он переносит вес тела с одной ноги на другую. Видел каждую возможность для атаки, каждую щель в его, казалось бы, несокрушимой обороне.
Но мое тело не успевало.
Я наносил удар, который казался мне молниеносным, но его щит уже был там, где нужно. Пытался обмануть его финтом, но он даже не реагировал, словно заранее зная, что это обман. Мои лучшие, самые быстрые удары вязли в его обороне. Он был слишком опытным воином. Я чувствовал абсолютное, унизительное бессилие. Вся моя новообретенная сила, вся моя скорость — все это было ничем перед лицом этой несокрушимой мощи и опыта.