Не запирается он, что после сего случая и особливо узнавши, свидетельствовал от пленных, что поиск сей употреблен был единственно для погубления его, Мансура, побуждал он чеченцов к отмщению и без его уже к тому в готовности бывших по известно, что поход их к Кизлярам, кроме своей гибели, не нанес россиянам и малейшего вреда, равно и тогда, когда они под видом переговоров с кабардинцами о взаимных претензиях, хотели пробраться и соединиться с Батал-пашою, будучи встречены российским войском и не имев ошибки от одних пушечных выстрелов, потеряв человек до десяти, возвратил в свои дома. И так, показывает он, всех сражений, при каких он находился, три. Первое — в селениях своих, где причинили российским описанной //
(Л. 29)
уже вред. Второе — на пути к Кизляру, где россиянам не причинили и малейшего убытка, сами же потеряли немалое число людей, а сколько именно не знает. И третие — на пути между их селением и Кабардою, где так же россиянам не учинили вреда, а сами потеряли человек до десяти. Вскоре за сим получили известие, что Батал-паша разбит. При таких обстоятельствах он, Мансур, видев свое пребывание в чеченских селениях подверженным опасностям, разсудил уклониться оттуда, и буде удастся побывать в Мекке. На сей конец оставя жену свою и детей в доме роднаго ее брата чеченского Узденя Ята Батырмурзина, сына, того самого, которой за два года до сего был в России и которому из монаршей милости определена пенсия по 150 руб. в год, сам отправился за Кубань в Касайскую орду, где в Наврузовских улусах препроводил зиму, а по весне переехал в Анапу к сыну Батал-паши, Мустафе-паше, у которого хотя и просил, чтоб отпустил его в Мекку, но он уговорил его остаться несколько времени при нем. Между тем, россияне окружили Анапу и он, Мансур, так как в первом допросе показал, достался в плен победителям, не запирается и в том, что при обороне города Анапы и он наряду с турками действовал, а что более вышесказанных случаев никогда не возбуждал ни чеченцов, ни иных народов против России, что никогда и никого не научал на зло, //
(Л. 30)
что так же никто ему не делал никаких внушений и поощрений к возбуждению народов против России, кроме вышепомянутых пашей, и что все то, что ему известно было, сказал по истинной правде, не утаивая ничего. В том клянется он по вере своей Богом, Пророком и Кураном, и буде в чем-либо солгал, то подвергает себя не только мучению, но и самой смерти.
Советник Андрей Константинов.
(Л. 31)
В бумагах взятых от известного чеченца содержатся разные молитвы из разных мест Алкурана, выписанные во имя Бога милосердаго и милостивого.
Слава Богу, Господу обеих миров, то есть сего и будущего, милосердому, милостивому властителю суда Страшнаго.
Тебя молим к твоей помощи, просим, направи нас на путь правый, на путь оной, яко же ради благотворивый ходящим по нем, не прогневаешися на них и не падут в заблуждение.
Бог ваш есть Бог один, и несть Бога кроме онаго Милостиваго и Милосердаго: ему же несть владыки ни сообщника ниже соучастника во владычествии его. Хвалите его и благодарите утро и вечер: несть крепость и сила иже не от Бога величайшая и высочайшаго. Уповая на Бога не постыдится, споспешествует ибо ему Всемогущий Бог во всех его начинаниях. Воистину Господь ваш есть Бог, которой сотворил небо и землю в шесть дней, щедрит и дарит, ему же хошет без числа.
Господи наш не истязуй нас, аще мы что запомнили, и еще в чем погрешили, и не возверзи на нас тягости такой, каковою отягощены предшествовавшие нам роды, не возложи на нас, его же понести не можем, прости нас Господи и помилуй нас, ты еси владыка наш, и даждь нам помощь свою на неверующих в тебя.
Потом сидя на престоле покрывая день нощию, сотворил он солнце, луну и звезды, и течение их покорил своей власти, не его ли суть творение и повеление. Благословен будь Господь Бог обеих миров, Бог, кроме которого нет иного Бога. Он есть живой, присносуществующий, ему же не прикасается дреманте и сон, его суть вся, иже на небесах и на земле. Кто посмеет ходатайствовать у него аще не по его изволению, он ведает. Бывшее и еще имать быти, никакая вещь не может обзять сведений его кроме того, что он открыть восхощет, пространство престола его суть небо и земля, и не обременяет его тягость хранения их, Он есть высок и велик.