Впервые за несколько лет Клотильда почувствовала, что у нее есть к чему стремиться, есть настоящая работа, которая поможет отвлечься от тяжелых мыслей, сводивших ее с ума. Постоянный страх, поселившийся в душе Клотильды, постепенно начал отступать. Несколько раз Анри видел на ее лице улыбку.
Его послали учиться в церковно-приходскую школу, где он быстро научился говорить и писать по-английски. Кроме того, паренек проявил недюжинные способности к арифметике, а также интерес к окружающему миру. Несмотря на юный возраст, Анри сумел очаровать всех вокруг. Он понял, что если вести себя хорошо и улыбаться, то можно достичь многого. Когда ему исполнилось двенадцать лет, месье Лаваль предложил мальчику работу за станком.
От рассвета до заката Анри сидел под ним и по команде мастера тянул за нужные ниточки. Это создавало фигурный рисунок на материи. Уже тогда у Анри возникала масса вопросов. Он хотел знать, как рисунок переходит на ткань с оригинала, как работает станок и почему они используют то или другое денье. Именно этот его живой интерес, трудолюбие и серьезность способствовали тому, что месье Лаваль взял Анри к себе в подмастерья в возрасте четырнадцати лет, не требуя за обучение никакой платы.
Его щедрость воздалась ему сторицей. Парень неукоснительно следовал правилам. Он был «скромным, вежливым, чистоплотным и, самое главное, во всем слушал мастера». Через какое-то время месье Лаваль начал доверять ему все более сложную работу, которую Анри выполнял очень качественно.
В семнадцать лет контракт Анри закончился, и юноша с благодарностью принял предложение месье Лаваля пойти к нему наемным работником с полным пансионом. Когда будет готов, Анри предоставит результаты своего труда, чтобы показать, что он уже способен быть принятым в гильдию ткачей шелка в качестве мастера. Тогда парень сможет начать собственное дело, нанять подмастерьев и работников. У много лет назад овдовевшего месье Лаваля не было сыновей. Не так давно ему в голову пришла мысль, что Анри мог бы однажды унаследовать его дело.
Единственная дочь месье Лаваля Мариетта всегда смотрела на Анри как на старшего брата, которого у нее не было. Но в пятнадцать лет ее отношение к юноше немного изменилось. Она начала порой хвалить внешность Анри, приятный цвет его лица, густые черные волосы, отросшие настолько, что парню пришлось собирать их в хвост во время работы, и жгучие карие глаза, которые, казалось, никогда ничего не упускали из виду.
Прежде она всегда огрызалась, стоило Анри подшутить над ней. Теперь же лишь глупо хихикала. Если он хвалил ее, например, за хорошо приготовленный обед, ее щеки тут же заливала краска.
Месье Лаваль видел, какие перемены происходят в дочери; в ее жизни начинается новый период, понял он и в тысячный раз пожалел, что его жена умерла и не может заняться этими вопросами. Через несколько лет Анри и Мариетта могли бы составить чудесную пару. Как только Анри станет мастером, месье Лаваль мог бы начать передавать ему бразды правления, а потом уйти на покой, читать книги и греть ноги у камина. Такое развитие событий было ему по душе.
Анри поднялся по ступенькам на верхний этаж, а затем по приставной лестнице выбрался на чердак. Он знал каждую трещинку на полу в этой комнате, каждый запах и звук, то, как свет проникал сквозь окна и падал на станки в разное время года, при разной погоде. Одиннадцать лет жизни провел он в этом большом, просторном помещении с его деревянным полом, сложенным из грубо очищенных досок, слуховыми окнами в передней части дома и двумя окошками, оборудованными в крыше. Три крепких деревянных станка, две прялки и рама, на которую вешались навои[22], занимали почти все пространство чердака, за исключением узких проходов между ними.
Возле стен до самого потолка стояли ящики с катушками, челноками и шпульками, тщательно рассортированные по цвету, форме и размеру. Пустая основа подвешивалась к потолку, а потом посылалась мотальщикам. Эти навои были слишком громоздкими для того, чтобы их можно было спустить по лестнице, потому их протягивали через створное окно и спускали на веревках на землю. Таким же образом они возвращались обратно.
В этот жаркий июльский день окна были открыты нараспашку. Так как чердак находился под крышей, зимой в нем было слишком холодно, а летом слишком жарко. Под станками была навалена солома, на ней спали подмастерья и работники. Когда обучение Анри подходило к концу, ему разрешили спать на выдвижной кровати в маленькой комнатке в подвале рядом с кухней, где никогда не бывало чересчур холодно или тепло. К тому же рядом находился чулан с запасами хлеба и сыра, откуда можно было понемногу тянуть еду, не вызывая подозрений у поварихи.
22
Навой – катушка больших размеров, на которую наматываются нити основы для выработки ткани на ткацком станке.