— Заткнись! — огрызнулся он.
Мы дразнились и переругивались, но по-доброму. Эти ребята мне поэтому и нравились — с ними можно было ругаться и браниться, и это считалось совершенно нормальным. Таким тоном ругают только тех, кого любят, и мы знали, что никого не обидим, не перегнем палку, не рассоримся, не поцапаемся, зато обстановка разрядится.
Эгиль плюхнулся рядом со мной на диван и поправил бежевую футболку «Лакост», разумеется, облегающую — не зря же он часами пропадал в тренажерке. Эгиль был до отвращения хорошо сложен, в нем все было правильно — ширина плеч, подбородок, скулы, нос, лоб и слегка сросшиеся брови. Многие девчонки убеждают себя, будто им именно такой парень и нужен, потому что, по их мнению, этого хотят и все остальные вокруг. Девушки, словно сошедшие с картинки, полагают, что им тоже нужна картинка. А Эгиль пользовался этим на полную катушку. И только я знала, что внутри он и впрямь хороший.
Я подняла руку, с которой свесился Неро. Его чешуйчатое тело потянулось к батарее под окном. Эгиль забрал у меня змею, а я уселась на пол рядом с Ингваром и взяла пульт. Ингвар запустил игру заново, и машины приготовились к гонке — мой белый «Ягуар», черный «Ламборгини» Ингвара и еще две прикольные тачки. Комнату заполнил рев четырех двигателей. Несколько девушек в коротких серых юбках встали рядом и приготовились дать команду на старт. Наконец мы рванули с места. Гоняя по темным улицам, я так увлеклась, что и сама наклонялась то в одну сторону, то в другую. Вот я резко повернула, бампер задел ограждение, и я лишилась дополнительных очков. Вскоре Ингвар вырвался вперед. Изящно скользя по асфальту, он заехал на вершину холма и хладнокровно спикировал вниз, прямо к следующему повороту. Я отвлеклась, наблюдая за ним, врезалась прямо в «Опель» с красными полосками на крыльях, и обе машины вышли из-под контроля. Эгиль рассмеялся — громко и, по обыкновению, ехидно, похоже, забыв, что всего несколько минут назад и сам был на моем месте. Я снова привела автомобиль в движение, объехала «Опель» и двинулась к повороту, в который отлично вписалась, — вот только тотчас же поняла, что заехала не туда. Я снова плелась в хвосте. Вздохнув, я съехала на обочину и припарковалась.
— Все с тобой ясно, Ингвар. Ты весь день лишь этим и занимаешься, только болтаешь, что музыку пишешь, — сказала я.
Ингвар показал мне средний палец, а на экране загорелось «Игра окончена».
— Завидуете, — ответил он, — потому что я круче вас.
— Тратить жизнь на всякую херню — в этом ты явно круче нас, ага, — не растерялся Эгиль.
Ингвар молча поехал дальше. Я пересела на кровать к Эгилю, а Ингвар продолжал набирать очки.
— Ты же в субботу с нами? — спросил Эгиль.
Он попытался уложить Неро на руку, как кошку, но питон, похоже, не понимал, зачем ему это. Он сполз на кровать, свернулся в клубок и положил сверху голову. От природы спокойный, Неро редко двигался и, бывало, по несколько часов лежал в одном положении. Берег силы для следующей охоты.
— Я на мели, — ответила я, — на бухло не хватит.
Эгиль фыркнул.
— Да ты ж все равно за мой счет пьешь.
— Мне и не хочется.
Эгиль смотрел на меня.
— Я бы лучше в выходные позанималась, — продолжила я, — честно. Лягу пораньше и все воскресенье просижу за книжкой. Уж приятнее, чем похмельем маяться и себя ненавидеть.
Брови у Эгиля поползли вверх.
— Ты ж все равно диплом медсестры получишь. Одной вечеринкой больше — одной меньше… Давай, пошли, будет круто, не как в прошлый раз.
Эгиль, судя по всему, больше, чем я, помнил о той ночи с субботы на воскресенье. Не надо было мне рассказывать им о Патрике, но после той встречи с ним я никак не могла избавиться от воспоминаний.
— Ты, как выпьешь, сразу повеселеешь, — уговаривал Эгиль.
В прошлую субботу, когда вернулась домой и стала готовиться к вечеринке, я тоже так думала. Больше всего на свете мне хотелось спрятаться под одеяло и трястись от страха. Однако вместо этого я решила от души повеселиться; убеждала себя, что стоит мне выпить, как я развеселюсь. Ничего не вышло. Что именно я рассказала, не помню, но совершенно точно наговорила лишнего. Я и не знала, что Ингвар знаком с Патриком.
Эгиль огорченно смотрел на меня, ожидая ответа, и явно не собирался мириться с отказом. Я вздохнула.
— Ладно, шучу. Ясное дело, я с вами.
Указательным пальцем я провела по узким светлым полоскам на голове у Неро, прямо над затылком. Если смотреть на его голову сверху, то узор напоминает стрелу: широкая белая полоса снизу заканчивается темным острием, указывающим на морду и рот. В последние месяцы я постоянно разглядывала его голову и эту удивительную стрелку.