– Ни в коем случае! – тут же поспешил откреститься Даниил, не будучи, правда, в этом уверен.
И, поспешив сменить скользкую тему, заговорил о наболевшем, не особо задумываясь, как это может воспринять собеседник:
– Знаешь, сегодня со мной творились подозрительные вещи. Сначала повторился сон, снившийся неоднократно. Затем вдруг ожил камень на перстне и начал читать что-то вроде молитвы. А под конец я просто вырубился и очнулся у тебя в доме без малейших воспоминаний о том, как прошел день. Может, это пантера натворила, вырядив меня вдобавок в этот дурацкий костюм…
Евгений выслушал монолог с открытым ртом. А когда все же совладал с лицевыми мышцами и вернул их в исходное положение, выдал:
– Я же говорил тебе – не кури больше эту дрянь, от нее может быть атрофия мозга!
Даниил недоуменно посмотрел на друга детства, но тут до него дошел смысл фразы.
– Да нет, я после того раза больше не пытался. Я сейчас вообще не курю.
– Нюхаешь? – подозрительно сощурился Евгений.
– Никаких наркотиков! – категорически заявил Даниил. – Вся эта бурда произошла со мной в реальности.
И в доказательство сунул под нос другу руку со злосчастным перстнем, выставив для большей наглядности палец. Правда, он сам не до конца понимал, о чем хочет сообщить этим жестом. Надеялся, что камень, почувствовав нового человека, оживет вновь? Сомнительно. Может, ожившая голова пантеры ему действительно привиделась? В данный момент и при данных обстоятельствах он ни за что не мог поручиться.
Реакция Евгения оказалась странной. Лицо подозрительно вытянулось и сделалось по-детски обиженным. Лишь спустя несколько мгновений Даниил осознал, что машет совсем не тем пальцем – безымянный сгибался плохо, а вот средний это делал, что называется, за себя и за того парня. Он поспешил исправиться.
Но реакция Женьки стала и вовсе не понятной. Когда друг разглядел кольцо, глаза его расширились еще больше, а щеки побледнели. На лице читалась целая гамма чувств, главными из которых были, пожалуй, изумление и настороженность.
– Откуда у тебя это?! Точнее, как, во имя всего святого, оно оказалось у тебя на пальце?! Ты ведь сам не мог… – И тут, будто спохватившись, Евгений умолк и начал оглядываться по сторонам, словно ища кого-то. Но, видимо, не найдя никого подходящего, прекратил это занятие.
Такой реакции Даниил не ожидал. Неужели его бывшему однокласснику что-то известно о вещице, оставленной отцом в наследство сыну?
– Ты что-то об этом знаешь?
Но Евгений уже совладал с собой и спокойным тоном ответил:
– Перстень похож на очень редкий коллекционный экземпляр, который я раньше видел. Стоимость его была непомерной. Но вряд ли это тот самый. Скорее, копия. Так откуда он у тебя?
– Остался от отца, которого я никогда в жизни не видел. Даже толком не знаю, что с ним случилось. Это единственная память.
– Ну, тогда это точно не то, о чем я подумал, – уверенно заявил Евгений, хотя Даниилу в его голосе почудилась нотка фальши.
Он уже хотел поинтересоваться, что же от него скрывают, но вдруг почувствовал сильный удар в спину и за считаные доли секунды оказался лежащим на полу вниз лицом. А затем рядом приземлился и сам обидчик, крепко стукнулся лбом, не менее крепко выругался, упомянув чью-то многострадальную мать, ее легкомысленных подружек и всю родню до седьмого колена.
– Смотри, куда прешь! Ты… – начал было раздраженный Даниил, но узнал обидчика и уже менее агрессивно, но с большей долей экспрессии, добавил: – Костя… блин! Очки покупать надо или хотя бы ручной тормоз!
– О, Нил, здорово! Наконец и тебя увидел! А зачем мне все эти приборы? – У Константина порой просыпалась потрясающая манера косить под дурачка в неудобных для него ситуациях.
– Ну, очевидно, чтобы замечал, куда летишь. Либо вовремя тормозил, – ответил Даниил, поднимаясь на ноги.
Но поднялся не до конца – не успел полностью разогнуться. Да так и замер, будто на его плечи навалилась вся земная тяжесть, а он, бедный мученик, должен ее нести. Это была она! Вошла той самой парящей походкой, как делала это уже не единожды в его снах. И точно так же, как в них, шум в зале понизился сразу на несколько децибелов. Вот только во сне он не помнил себя в той позе, в которой оказался.
Она была прекрасна! В реальности его ощущения были намного сильнее и острее. Казалось, в этот миг ему больше ничего не надо, только любоваться ею: ее лицом, великолепной фигурой, походкой, такой плавной и женственной, что мгновенно возникали тысячи мыслей и желаний. Не всегда, правда, романтичных. И не у него одного!