Оснащение гильотин для провинций необходимыми атрибутами было трудной задачей, поскольку для правильной работы требовался широкий ассортимент принадлежностей. Среди них были оббитые кожей плетеные корзины, кандалы, опилки, метлы для неизбежной уборки и резаки или топоры, необходимые на случай неисправности механики.
В своих мемуарах Видок описывает возвращение из армии на родину в Аррас во время отпуска по болезни. Одетый в гражданское, он оказывается в гуще толпы, заполонившей узкие, извилистые улочки и двигающейся по направлению к рыбному рынку.
В центре рыночной площади стоит адская машина. К забрызганной кровью раскачивающейся деревянной доске привязан пожилой человек, признанный «аристократом». Жозеф Лебон, известный своей жестокостью государственный деятель, руководит действиями палачей, стоя на балконе. Играет оркестр. Особенно, как замечает Видок, выделяются трубы. Лебон, одетый в модную шляпу с трехцветной лентой, улыбается и довольно постукивает в такт музыке ногой. Две серповидные части деревянного люнета, или ошейника, вот-вот готовы сжаться на шее старика.
Лебон приказывает явно пьяному клерку прочесть длинную и совершенно неуместную сейчас сводку о военных событиях. При переходе от одной новости к другой один из музыкантов громко бьет в литавры. Наконец, очевидно, уставший от этого фарса, Лебон подает знак, и палач опускает стопор. Лезвие падает, отрубленная голова катится в ожидающую ее корзину, а радостно наблюдавшая за казнью толпа кричит: «Да здравствует республика!»
Рассказы Видока даже сегодня вызывают отвращение. Он повествует о том, что неделями наблюдает за тем, как люди, охваченные странным безумием, в спешке доносят на своих соседей, стараясь успеть раньше, чем их соседи донесут на них. Особенно Видок выделяет один случай, когда несчастная мадам де Вьес-Пон рассталась с головой лишь из-за того, что ее попугай неразборчиво щебетал что-то, напоминающее «Да здравствует король!». Кстати, попугая впоследствии забрала себе жена Жозефа Лебона, пообещавшая заняться перевоспитанием птицы.
Несмотря на то что Видок неоднократно выражал свое отвращение по отношению к Лебону, позднее он с благодарностью принимает его помощь, чтобы избежать гильотины, грозящей Видоку из-за клеветнического обвинения. Ходили слухи, что Лебон испытывал некие теплые чувства к матери Видока.
Несколько следующих лет Видок проводит, балансируя на грани закона. Его то и дело арестовывают и отправляют в тюрьму — за хулиганство, дезертирство и даже за контрабанду- Благодаря царившему в то время хаосу Видоку удавалось неоднократно сбегать из мест своего заключения. Безусловно, необходимо отдать должное его актерскому таланту — ведь для обретения столь желанной свободы он разыгрывал целые спектакли с переодеванием. Прочитав его «Записки», можно узнать, что Видок вполне успешно играл роль еврейского купца, морского офицера и монахини.
Относительное спокойствие наступило в период усиления политической власти Наполеона, который, в конце концов, в 1804 г. водрузил на свою голову корону императора Франции. Изо всех сил стремясь сдержать рост преступности, новая власть решила создать сеть шпионов, и в роли ее организатора Видок подходил как никто другой. Оказавшись перед угрозой длительной ссылки на печально известные галеры, он вынужден пойти на сотрудничество с полицией и играть роль осведомителя и шпиона. Для этого Видок совершает очередной «побег» из тюрьмы, только на этот раз при содействии властей. Обзаведясь, таким образом, легендой, способной впечатлить обитателей «дна» и вызвать их доверие, Видок начинает свою деятельность в качестве полицейского агента под прикрытием.
С самого начала своей карьеры в 1811 г. Видок максимально эффективно использует как свои связи в преступном мире, так и актерский талант. Он составляет подробные отчеты об образе действия пойманных преступников, что в то время было новаторством. Он записывает их физические приметы, манеру поведения и информацию о сообщниках. Как и Шерлок Холмс, Видок ценит системность. Он нанимает и обучает помощников из числа бывших заключенных, отправляя их в тюрьмы для получения информации. Эта деятельность оказывается настолько успешной, что правительство Франции включает ее в арсенал самых эффективных способов получения информации. Со временем агентурная сеть разрастется и станет знаменитой на весь мир службой безопасности «Сюрте».
Спустя некоторое время в преступном мире узнают о Деятельности Видока, и теперь ему приходится вести себя очень осторожно, гораздо сильнее полагаясь на свой талант перевоплощения. По мере роста своей славы Видок становится другом великих французских романистов, среди которых Оноре де Бальзак, Александр Дюма (отец) и Виктор Гюго. Когда в 1828 г. издаются его чрезвычайно популярные, отчасти сенсационные «Записки», люди поговаривают, что сильно приукрашенные приключения были написаны под влиянием повестей этих мэтров литературы. Смешение стилей в книгр, скорее всего, является свидетельством того, что она была плодом коллективного творчества. Наверняка можно говорить лишь о том, что друзья-литераторы Видока часто использовали его знания и личность в своих произведениях. Романы «Граф Монте- Кристо» Александра Дюма, «Отверженные» Виктора Гюго и «Человеческая комедия» Оноре де Бальзака увлекательнейшим образом повествуют о красочных маскарадах, драматических побегах и преследованиях преступников.