Спустившись, он велел Кенсингтону:
– Покажите мне, где нашли тело, и будьте как можно точнее.
Кенсингтон повел нас вглубь амбара, где освещение было особенно тусклым, и показал на пятно на грязном полу:
– Вот тут он и лежал, бедняга.
Место оказалось в паре метров от навозной ямы, от которой разило так, что мне пришлось закрыть нос платком. Навоз небольшими кучками валялся вокруг полупустой и удивительно глубокой ямы. Однако ни Холмса, ни Кенсингтона вонь, по-видимому, не пугала. Холмс раздобыл и зажег керосиновую лампу и быстро изучил сначала навозную яму, видимо на предмет следов крови, а потом склонился над местом обнаружения трупа Вальгрена.
При свете лампы мы увидели большую темно-красную лужу на полу и еще цепочку бурых пятен поменьше.
– Ну, мистер Смит, что вы можете сказать об этом? – спросил Холмс довольно высокомерным тоном.
– Я бы сказал, что мистера Вальгрена убили здесь. Большое пятно – место, где он упал и где кровь вытекала из раны на голове. Другие пятна крови образовались, когда он получил смертельный удар.
Холмс поднял бровь и изрек:
– Ваш опыт в Скотленд-Ярде сослужил вам добрую службу, мистер Смит. Не сомневаюсь, вы правы.
Великий сыщик еще несколько минут изучал кровавые пятна, а потом поднялся и сказал Кенсингтону:
– Скажите, сэр, насколько вы можете судить, в этой части амбара что-то трогали, после того как вы впервые увидели тело утром?
Кенсингтон медленно огляделся и ответил:
– Нет, не думаю, разве что дробовик.
– Вы говорите о дробовике, обнаруженном возле Вальгрена?
– Да.
– И где он?
– Шериф переместил его вон туда, – Кенсингтон указал на двуствольный дробовик, который стоял дулом вверх возле ближайшего стойла. – Но не думаю, что вам следует его трогать. Вы ж помните, что сказал Гус.
– Помню, – кивнул Холмс. – Но иногда ведь можно и рискнуть, не правда ли?
Не говоря больше ни слова, Холмс пошел изучать оружие – отделил стволы и обнюхал, чтобы понять, не стреляли ли из них недавно, а потом вернул на место со словами:
– Согласен с вашим выводом, мистер Кенсингтон. Не похоже, чтобы у мистера Вальгрена был шанс использовать дробовик для самозащиты.
– Это и шериф понял, – подтвердил Кенсингтон. – Олаф, должно быть, услышал что-то в амбаре, достал дробовик и пошел посмотреть, что там такое.
– Такое впечатление, что да, – согласился Холмс. – Хотя может показаться, что у человека с дробовиком есть преимущество против убийцы с топором, если только…
– Если только что? – спросил я.
– Если только не произошло кое-что еще. – Холмс, как обычно, отвечал в своей излюбленной загадочной манере, а потом снова обратился к Кенсингтону: – А что насчет многочисленных следов на грязном полу? Они были и утром?
Кенсингтон недоуменно уставился на пол и ответил:
– Не могу сказать, сэр. Но тут с тех пор побывала куча народу, думаю, они-то и оставили большинство следов.
– Какая незадача, – нахмурился Холмс, издав звук, очень похожий на вздох.
– Ну, ничего уже не поделаешь, – отозвался Кенсингтон.
Глава четвертая
Рочестер знает
Когда мы наконец вышли из амбара на свежий воздух, было уже почти четыре часа. Утром ветерок казался неприятно сырым и холодным, а теперь приобрел замечательные тонизирующие свойства, поскольку зловонную атмосферу в амбаре я почти уже не мог выносить. Я сделал два глубоких вдоха и увидел последние солнечные лучи, пробивающиеся через толщу облаков, и в тот же момент ощутил себя самым счастливым человеком в мире. Такие простые радости были, однако, не знакомы Холмсу, который не обратил внимания на смену обстановки и был все так же погружен в собственные мысли, пока мы шли по территории фермы к дому Вальгрена. Толпа зевак увеличилась в размерах вдвое, а потому двор теперь напоминал ярмарку – мужики в рабочих комбинезонах и широкополых шляпах собрались поглазеть на загадочную жестокую смерть. Холмс осмотрел любопытных с раздражением на грани презрения.
– Что они надеются тут обнаружить? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Почему не разойдутся по домам и не займутся своими делами?
– Это естественное любопытство, – заметил я.
– Хорошо бы они проявляли свое любопытство где-нибудь в другом месте, – буркнул Холмс. – Убийство не должно быть развлечением.