Обвинительный материал прокурора был хотя и существенным, но ему еще недоставало решающих доказательств, в частности бесспорного доказательства того, что преступление вообще было совершено. Но даже если бы суду удалось это установить, отсутствовали точные сведения о времени и месте убийства, об оружии, которым оно было совершено. Несмотря на все поиски, труп не был обнаружен.
Обвинитель находился, таким образом, в затруднительном положении. Для того чтобы изобличить предполагаемого преступника и добиться обвинительного приговора, необходимо было сначала доказать причинную связь между исчезновением Айхенвальда и действиями Вебера. Но как? Шютцле, которого можно было бы допросить как соучастника Вебера, умер. Других очевидцев не было. Не удалось даже установить, встречал ли убийца свою жертву, то есть Вебер Айхенвальда, после того, как последний снял со своего счета в банке большую сумму денег.
По убеждению прокурора, последовательность событий была такова. В Цюрихе Айхенвальд сея в автомобиль, взятый Вебером напрокат, с тем чтобы вместе с ним ехать в Биль. Там якобы их спутник, "директор Дрейер", он же Шютцле, хотел передать венскому партнеру большую партию часов за весьма подходящую цену. Где-то на этом пути Айхенвальд был убит и ограблен.
Если все это соответствовало действительности, то кровавое деяние должно было подтвердиться оставшимися в машине следами. Однако, к сожалению, следы были уничтожены. К тому же момент, когда тот самый автомобиль удалось обследовать, отделяли от дня убийства уже два года и четыре месяца.
Но то, что многие считали невозможным, все же произошло. Вопреки всем сомнениям доктор Макс Фрай-Зульцер, руководитель научного отдела уголовной полиции города Цюриха, представил прокурору решающее доказательство совершения преступления. По поводу проведенной им экспертизы он дал следующие показания в суде.
- Прежде всего мы исследовали автомобиль с целью обнаружения следов несчастного случая, в результате которого обвиняемый якобы переехал косулю. Мы обследовали все внутренние части автомашины, в том числе ковровые покрытия и находящиеся под ними жестяные поверхности, с помощью орошения бензидином. Этим методом, как правило, можно выявить следы крови даже в том случае, если поверхность несколько раз тщательно мыли. Разумеется, гарантия при этом не стопроцентная. С помощью этого теста были обнаружены отчетливые следы незаметных глазу пятен крови на полу перед передним сиденьем и особенно много на ткани сиденья. Как нам удалось доказать, кровь просочилась и в мягкую обивку. Также заметные, хотя и менее отчетливые, следы крови мы обнаружили на обивке задней спинки. Легкая окраска под воздействием бензидина проявилась и на жестяном покрытии перед задними сиденьями, где покрытие было обновлено, а жесть очень тщательно вычищена. Однако наиболее отчетливые следы крови оказались в багажнике, особенно на боковых обшивках и в дальних углах.
Дальше эксперт подчеркивал, что большое значение имело обнаружение в ткани переднего сиденья высохшего сгустка крови.
- Теперь было очень важно установить, - продолжал эксперт, - содержит ли эта субстанция крахмал. Ведь, как утверждал первоначально обвиняемый, следы происходили якобы от кровавой рвоты его спутника. Если так, то мы должны были аналитически обнаружить зерна крахмала, хотя бы в ничтожных количествах. Это исследование имело решающее значение, и потому мы провели его с особой тщательностью. В результате нескольких проб стало абсолютно ясно: сгусток крови не мог происходить из содержимого желудка!
Так как при этом было безусловно установлено, что кровь принадлежала человеку, а не животному, то опровергалось и утверждение обвиняемого, что он перевозил в автомобиле раздавленное животное. Но если кровь была не Шютцле, не косули - тогда чья? И хотя уже было установлено, что Вебер лгал, мы пока еще никак не могли доказать, что это кровь Айхенвальда.
- Имеющихся косвенных улик, - сообщил доктор
Макс Фрай-Зульцер, - не хватало для изобличения обвиняемого. Это удалось с помощью одного-единственного волоска, который мы обнаружили вместе с другими волосками в салоне машины. Насколько нам было известно, Айхенвальд имел обыкновение красить волосы. Поэтому мы отделили все неокрашенные и крашенные другим цветом волосы, а также, разумеется, женские волосы. В результате у нас осталось четыре волоска, из которых самым важным оказался один. Он находился в высохшем кровавом сгустке, найденном в ткани переднего сиденья.