Я отодвинула занавеску на окне. На пороге стояли Ланс и Айзек, оба хмурились, скрестив руки на груди.
Я открыла дверь и вернулась к буфету, доставая еще две чашки.
— Доброе утро.
— Доброе утро, — проворчал Ланс, забирая у меня чашку с кофе и топая к столу.
— Это пончиками пахнет? — с надеждой спросила я, протягивая Айзеку его чашку и следуя за ним к столу.
Ланс хмуро посмотрел на стол и толкнул коробку с пончиками в центр.
— С корицей и сахарной пудрой.
— Божественный запах, — довольно проговорила я, сдвигая салфетки с края стола.
Ланс поднял мой блокнот.
— Я залез в твой фургон за списком. Там полный бардак.
— Я знаю. Позже все уберу. — Я положила по пончику на бумажные салфетки и придвинула к ним. — Так в чем дело?
Айзек выразительно поднял бровь.
— Именно это я и хочу узнать. Не объяснишь вчерашний звонок? Почему ты попросила меня выглянуть в окно и проверить, нет ли за тобой хвоста?
Черт, я забыла ему позвонить. Я быстро пыталась придумать хорошую ложь, но ничего не шло в голову. Вместо этого я решила быть честной.
— Я не могу тебе сказать. Хотела бы, но не могу.
Они обменялись тревожными взглядами.
Ланс откинулся на спинку стула, снова скрестив руки на груди.
— Это как-то связано с мотоциклистами, которые вчера вечером мчались по моей дороге?
— Мотоциклисты? Я не слышала никаких мотоциклов? — соврала я.
Айзек только покачал головой, поднимая свою чашку.
— Ты худшая лгунья на свете.
Я вздохнула.
— Послушайте, я в порядке. Знаю, вы оба беспокоитесь, и ценю это, но чем больше людей будет знать о происходящем, тем в большей опасности я буду.
— Ты можешь нам доверять, — напомнил Ланс.
— Я знаю, но, Ланс, ты иногда слишком меня опекаешь. Последнее, что мне нужно, — это чтобы ты начал размахивать своим ружьем.
Ланс ухмыльнулся.
— А ты… — повернулась я к Айзеку. — Ты носишь значок. Если я поделюсь тем, что знаю, тебе придется выполнять свою работу, из-за чего я и другие могут пострадать. — Я посмотрела на них обоих. — Просто дайте мне время разобраться во всем самой.
— Сколько? — уточнил Айзек.
— Сорок восемь часов. Это все, что мне нужно. — Поскольку обозначенный срок истечет через двенадцать часов после установленного байкерами времени, моя проблема так или иначе будет уже решена.
— Два дня? — переспросил Айзек, переглянувшись с Лансом. — Что думаешь?
Ланс опустил сведенные на груди руки.
— Я думаю, Давина у нас с головой на плечах, и если хочет, чтобы мы не лезли в это дело, то так тому и быть. Но я недоволен.
— Принято к сведению, — заверила я, пытаясь сдержать улыбку. — Теперь я могу съесть свой пончик?
— Хитрая лиса, — пробормотал Ланс, забирая свой пончик. — Как поживает твоя лодыжка сегодня утром?
Я закинула ногу на пустой стул рядом с собой и задрала штанину спортивных штанов. От голени до верха стопы кожа приобрела черновато-фиолетовый оттенок.
Ланс присвистнул.
— Ну ты и постаралась, конечно. Неудивительно, что вчера был такой сильный отек.
— Как ты умудрилась пораниться? — с любопытством спросил Айзек, разглядывая мою лодыжку.
— Провалилась сквозь крышу, — рассмеялась я.
После рассказа Айзеку о моем падении мы поболтали о дальнейших планах на коттедж. Через полчаса Ланс и Айзек ушли, и я смогла одеться, почистить зубы и завязать волосы в высокий хвост.
Стоун появился на подъездной дорожке за несколько минут до восьми, и я вышла из дома, захватив две термокружки и пакет с последним пончиком.
Глава 31
Стоун привез нас на южную окраину города на своем личном пикапе, а не на внедорожнике начальника полиции.
— Разве эта территория не должна находиться в ведении департамента шерифа округа?
— Заявление мог принять и их участок, но я первым ответил на звонок из 911, — ответил Стоун.
Он остановился у дома в стиле ранчо. Лужайка выглядела ухоженной, но, в отличие от соседних дворов, на ней не было ни кустарников, ни цветочных клумб, только трава. Дом, не требующий особого ухода, не соответствовал смелому характеру Эдди. Я ожидала чего-то более живого, как она сама.
— Ты в порядке? — спросил Стоун, приподняв бровь.
Я не успела ответить, как мужчина с темными кругами под глазами открыл нам дверь. Он секунду смотрел на Стоуна, а потом отступил назад и жестом пригласить нас войти.
— Доброе утро. Пожалуйста, проходите. У меня нет ни кофе, ни чая, но могу предложить вам обоим по стакану воды?
— Все в порядке, — заверил Стоун, пересекая маленькую гостиную и садясь на диван. — Это Давина Рейвен. Она помогает мне искать вашу дочь.
Отец Эдди выглядел растерянным, но протянул мне руку.
— Трент Рэндалл.
— Приятно познакомиться. — Я пожала ему руку, прежде чем сесть рядом со Стоуном на диван.
Несколько раздраженная тем, что не уловила никаких экстрасенсорных образов, я поерзала на диване. Всего месяц назад простое рукопожатие вызвало бы у меня поток информации, но сейчас я ничего не почувствовала.
Стоун непонимающе посмотрел на меня, пытаясь разгадать выражение моего лица.
Я сосредоточилась на Тренте.
— Не могли бы вы рассказать мне немного о своей дочери? Как она проводит время? Кто ее друзья?
Трент отвел взгляд, усаживаясь в мягкое кресло напротив нас. Он примостился на самом краю, его колено нервно подрагивало.
— К сожалению, я много работаю, даже по выходным. Каждый понедельник утром я оставляю на столе двести долларов, а к пятнице меня ждут продуктовые чеки на сто долларов. Я даже не знаю, как Эдди тратит остальные сто, да это и не важно. Она довольно самостоятельная девочка.
— Когда вы видели ее в последний раз? — спросил Стоун, открывая свой блокнот и готовя ручку.
— Вы уже спрашивали меня об этом. — Трент стиснул челюсти. — Я же говорил, что когда вернулся домой во вторник вечером, то слышал, как она возится в своей комнате. В среду утром я ушел еще до рассвета, так что полагаю, она была там, но не могу сказать точно. Я лишь знаю, что в среду вечером ее не было дома.
— Вы слышали ее во вторник вечером? — уточнила я, стараясь сохранять невозмутимый вид. — А когда вы виделись с ней в последний раз?
Трент нервно провел рукой по волосам, разглядывая свои ботинки.