ЛоДжек зашипел.
— Не нравится? — хмыкнула я. — Если бы позволил отвезти тебя в больницу, там бы обезболили, чтобы ты ничего не почувствовал.
— Я могу это вытерпеть, — простонал ЛоДжек.
Я накинула еще одну футболку поверх его раны и снова положила его руки сверху.
— Держи крепче.
Движения ЛоДжека были вялыми. Он почти не надавливал на рану.
— Ну же, ЛоДжек, держись. Если потеряешь сознание, клянусь, я отвезу тебя в больницу.
Он несколько раз моргнул и кивнул.
С облегчением я обнаружила, что положила в фургон одну из аптечек Ноа. На одной стороне находились привычные бинты и антибактериальный крем. Другая сторона комплекта предназначалась только для Ноа.
Я покопалась и достала латексные перчатки, набор для наложения швов и случайно выронила какой-то предмет из твердого пластика. Уже собиралась закинуть его обратно, как вдруг поняла, что это. Шовный степлер.
«Класс», — обрадовалась я про себя, натягивая перчатки.
— ЛоДжек, возможно, ты и вправду переживешь эту ночь, но предупреждаю: я понятия не имею, что делаю.
— Я воспользуюсь своим шансом.
Я приготовила еще одну стопку чистых футболок, сняла намокшую и защемила две стороны кожи так, чтобы желтоватый жир оказался внутри. Крепко держа кожу одной рукой, я взяла степлер, выровняла конец и нажала на рычаг.
ЛоДжек вскрикнул от боли, заставив меня вздрогнуть.
Я посмотрела на степлер и почувствовала приступ тошноты. Звук, производимый им, по сути, просто щелчок, но слышать его, знать, что он протыкает плоть, и чувствовать, как натягивается кожа вокруг моей руки, было мерзко.
Я жадно глотнула воздух, надеясь, что меня не стошнит.
— Не останавливайся, — простонал ЛоДжек.
Он прав. Нужно продолжать.
Я снова вздрогнула, скрепляя следующий участок кожи, но продолжила, добавляя одну за другой скобы, работая быстро — на случай, если все-таки тошнота победит.
Уже добравшись до ребер, я прервалась, чтобы помочь ЛоДжеку лечь на живот, укладывая на своих коленях. После установки последней скобы я вернула его в вертикальное положение, прислонив к металлическим шкафам.
Совершенно измученная, я села, наклонила голову между коленями, и сосредоточилась на дыхании. В фургоне сильно пахло кровью, но я старалась не думать об этом. Рукой стерла пот со лба.
— Ненавижу тебя, — прошептала я, стягивая перчатки. — Ненавижу за то, что ты заставил меня это сделать.
ЛоДжек издал звук, нечто среднее между стоном и смешком.
Мы пару секунд смотрели друг на друга, пока он не сполз в сторону, отключившись.
От души проклиная его имя, я швырнула перчатки ему на грудь, а затем двинулась к передней части фургона.
— Как у него дела? — спросила Оливия.
— Я зашила рану, но в остальном понятия не имею, — я пробралась между сиденьями и опустилась на пассажирское кресло.
— Ну, если он умрет, это будет его собственная вина.
— Да, — согласилась я, хотя знала, что если ЛоДжек скончается, его смерть долго будет меня преследовать.
— Я все время каталась туда-сюда. Ты решила, куда нам ехать?
— Где мы сейчас?
— Я двигалась по шоссе к северу от Дейбрик-Фоллс, а затем съехала с него, чтобы вернуться на юг. Мы примерно в миле к северу от первого выезда из города.
Дорога на юг приведет к больнице или офису «Силвер Айс». На север — к Дейбрик-Фоллс.
Я взглянула на ЛоДжека. Его рана перестала кровоточить.
— Отвези нас в коттедж.
— Разве байкеры не будут там искать?
— ЛоДжек сказал, что у клуба много врагов. Они могут не знать, что мы стояли за сегодняшним хаосом. Если догадаются, то, скорее всего, вломятся в особняк Зеннеров, чтобы найти меня, а не в коттедж. Они знают, что я там не живу.
— Звучит рискованно.
— Есть идеи получше?
— Никаких. — Оливия съехала с шоссе и вернулась на северную полосу.
Я достала телефон и позвонила Боунсу.
— Привет, — ответил Боунс. — Мой знакомый связывался с тобой?
— Да. На самом деле, сегодня вечером наши пути снова пересеклись. Он ранен. Я залатала его как могла, но он отказывается ехать в больницу.
— Где вы? — напряженно спросил Боунс.
— Мы примерно в десяти минутах от коттеджа, но, Боунс, ЛоДжек не хочет, чтобы об этом стало известно. Он не желает, чтобы люди, которые принимают решения, отстранили его от дела.
Боунс молчал, ничего не говоря.
— Да, да, я знаю, что он работает под прикрытием. Теперь мы можем перестать говорить загадками?
Боунс фыркнул.
— Диктуй адрес.
Я сообщила адрес коттеджа и подробно расписала оптимальный маршрут, предупредив, чтобы он остерегался банды разъяренных байкеров.
— Понял. Немедленно выдвигаюсь в вашу сторону, — решительно проговорил Боунс, а потом добавил тихо. — Он доживет до нашего приезда?
— ЛоДжек в отключке, но точно не скажу, от потери ли крови или от боли, которую я причинила ему, латая без всяких анальгетиков. Ужасный опыт я тебе скажу.
— Тряпка, — проворчал Боунс, отключаясь.
Я не поняла, кого он назвал тряпкой — меня или ЛоДжека, но, честно говоря, плевать. Я отложила телефон и откинулась на подголовник, пытаясь думать о чем-нибудь, кроме крови и скоб.
Глава 42
— А ты уверена, что они сюда не заглянут? — волнуясь спросила Оливия, со стоном разминая затекшие руки.
Я подождала с ответом, покуда мы с ЛоДжеком не преодолеем дверной проем.
— Нет. Не уверена. — Я направилась в спальню. — Но какие у нас варианты? Я ни за что не возьму его к себе домой и не стану рисковать чьей-то безопасностью, втягивая их в эту историю.
Мы с Оливией повернулись, чтобы провести ЛоДжека в спальню, отступая назад и опуская его на пол возле окна.
Порядком устав таскать раненого, я, тяжело дыша, оперлась руками на колени и посмотрела на него. ЛоДжек снова потерял сознание.
— Он выкарабкается? — спросила Оливия.
— Понятия не имею.
Я вышла из спальни на улицу. Забрала в фургоне телефон, захватила еще одну горсть футболок и бутылки с водой, засунула аптечку под мышку и вернулась в дом.
Легонько шлепнула ЛоДжека по щеке, чтобы привести в чувство.
— Пей. Тебе нужно восстановить силы.
ЛоДжек застонал, но сумел прижаться губами к бутылке, пролив половину воды на себя.
Мой телефон пискнул, и я опустила бутылку, чтобы прочитать сообщение от Боунса. Он был здесь и подходил к коттеджу пешком.