Японцы напали на Пирл-Харбор в тот день, когда Роган защитил докторскую. К этому времени ему изрядно поднадоела Марианн Хокинс, и он искал способ расстаться с ней благопристойным образом. Ему надоело напрягать мозги, он страшно устал от претензий и опеки матери. Он изголодался по свободе и приключениям. На следующий день после нападения на Пирл-Харбор он сел и написал пространное письмо шефу военной разведки. Приложил список своих ученых достижений и наград и отправил конверт. Примерно через неделю ему пришла телеграмма из Вашингтона, Рогана вызывали на собеседование.
Это собеседование стало одним из самых ярких моментов жизни. Его допрашивал капитан спецслужб с короткой армейской стрижкой, время от времени косившийся на список, присланный Роганом, с выражением крайней скуки на лице. Казалось, произвести на него хорошее впечатление было невозможно, особенно после того, как он узнал, что Роган никогда всерьез не занимался спортом.
Капитан Александер затолкал бумаги Рогана обратно в картонную папку и удалился. Какое-то время отсутствовал, а затем вернулся с листком бумаги, на котором красовался мимеографический оттиск. Он положил его на стол перед Роганом, постучал по бумаге карандашом.
— На этом листке закодированное сообщение. Старое, на данный момент ценности и интереса не представляет. Но мне хотелось бы знать, сможешь ты расшифровать его или нет. И не удивляйся, если сочтешь задание сложным, ведь опыта у тебя пока что нет. — И он протянул листок Рогану.
Роган внимательно изучал его секунду-другую. Стандартная криптограмма, ничего сложного. Роган изучал криптографию и теорию кодов еще в одиннадцать лет, просто для тренировки мозгов. Он взял карандаш и принялся за работу. И уже через пять минут читал расшифрованное послание капитану Александеру.
Капитан снова удалился, затем вернулся с картонной папкой в руках. Извлек из нее лист бумаги с двумя короткими текстами. Это был более сложный код, и расшифровать его было труднее именно из-за краткости послания. Рогану понадобился почти час, чтобы расколоть этот «орешек». Капитан Александер взглянул на перевод, снова исчез куда-то. И вернулся уже не один, а в сопровождении седовласого полковника, который уселся в уголок на диван и стал пристально смотреть оттуда на Рогана.
На этот раз капитан Александер принес Рогану уже три листа бумаги, сплошь исписанные какими-то знаками. И, о чудо, теперь он даже улыбался! Рогану была хорошо знакома эта улыбка, он не раз видел ее на лицах преподавателей и специалистов, считавших, что загнали его в тупик. А потому он очень внимательно и ответственно подошел к расшифровке, провозился с ней часа три. Он был настолько поглощен делом, что не заметил, как в комнату вошли офицеры. Их было много, и все они пристально наблюдали за испытуемым. Но вот Роган закончил, протянул желтые листки бумаги капитану Александеру. Тот пробежал текст глазами и, не говоря ни слова, передал расшифрованный текст седовласому полковнику. Полковник быстро прочел, затем поднял глаза и сказал капитану:
— Проводите его ко мне в кабинет.
Рогану вся эта процедура показалась несерьезной, а потому он удивился, заметив тревогу на лице капитана. Перехватив на себе удивленный взгляд, капитан заметил:
— Вы испортили мне настроение на весь день, молодой человек.
— Прошу прощения, — вежливо сказал Роган. На самом деле ему было плевать. Этот капитан страшно раздражал его.
— Вашей вины в том нет, — проворчал из своего угла полковник. — Никто из нас не предполагал, что вы сумеете взломать этот последний код. Это один из наших лучших кодов, и вот теперь вы знаете его, и нам придется все менять. Ладно. После того как мы вас проверим и примем на службу, то, возможно, снова сможем использовать этот код.
Роган удивился.
— У вас что же, все коды такие легкие?
Полковник нахмурился и ответил сухо:
— Для вас, может, и легкие. Для всех остальных — крайне сложные. Вы готовы немедленно приступить к службе?
Роган кивнул:
— Хоть сию минуту.
Полковник снова нахмурился.
— Нет, сию минуту не получится. Вас должны проверить спецслужбы на благонадежность. И до тех пор, пока все не прояснится, мы вынуждены держать вас под арестом. Вы уже знаете слишком много, чтобы позволить вам болтаться на свободе. Но поверьте — это всего лишь формальность.
«Формальность» представляла собой внутреннюю тюрьму разведывательной службы — Алькатрас[1] в сравнении с ней мог показаться летним лагерем. Тогда до Рогана еще не дошло, что подобное обращение типично для всех разведывательных служб. Впрочем, уже через неделю он принял присягу и ему присвоили звание второго лейтенанта. А три месяца спустя он возглавил отдел, ответственный за расшифровку всех европейских кодовых сообщений, за исключением российских. Русскими кодами занималось азиатское подразделение.