- Мисс Ловетт, - строго вопрошает хозяин резиденции, - расскажите, вы ведь застали барона Карригана и дочь виконтессы – Аннет – за возмутительным занятием?
Экономка округляет глаза и заливается краской до самой шеи, Эдвин в курсе, что она не замужем и строго хранит невинность.
- Да, сэр, - шепчет девушка еле слышно, - они под лестницей жарко целовались.
- А мистер Лэйк и Ивон? Младшая Батчелор?
- Я лишь видела, как они входили в столовую вместе и переглядывались, - несмело хмурит светлые брови Адэна.
- А что вы делали на втором этаже, когда застали барона Карригана?
Мисс Ловетт тут же бледнеет, глаза ее начинают лихорадочно бегать. Но девушка быстро берет себя в руки и отвечает чуть подрагивающим голосом:
- Вы мне, верно, не поверите, но, - экономка кусает верхнюю губу, - я слышала, как в комнате покойной леди Лилианы играл граммофон.
Эдвин напрягается, но сдерживает эмоции.
- Вы заходили в комнату жены?
- Нет, сэр, - мотает головой в исступлении, - когда я подошла к дверям, то все было тихо. Наверное, мне надо показаться доктору.
- А что-то еще необычное заметили?
- Дверь вашего кабинета была приоткрыта, но я не заглядывала, - кается Адэна и виновато опускает голову.
***
Эдвин сидит в напряженной позе, веки опущены, дышит мужчина глубоко, будто спит. Но Берт знает, что хозяин думает. Гости и домочадцы опрошены, но разгадка таинственной пропажи все также далека.
- Что мы имеем? – тихо и вкрадчиво начинает следователь в отставке, будто ни к кому не обращается, но дворецкий понимает, что сэру Дэвенпорту надо проговорить вслух все свои мысли.
Коутс замирает и готовится помочь хозяину своими догадками, если будет на то необходимость.
- Барон Каррингтон имеет интрижку со старшей дочерью виконтессы Батчелор, - продолжает Эдвин все так же тихо, - он пользуется любыми возможными способами, чтобы укрепить свое шаткое положение и женится выгодно. Ведь скоро наследство покойного Каррингтона-старшего подойдет к отметке, равной нулю, - мужчина замолкает на мгновение и насмешливо смотрит на старого дворецкого, ожидая уточняющих вопросов.
- Откуда вы знаете, милорд, что у барона проблемы денежного характера? – не заставляет себя ждать мистер Коуст.
- Это очевидно, ведь юноша увлечен азартными играми и ставками на ипподроме в большей мере, чем это прилично в высшем обществе, - ухмыляется почтенный сэр, - об этом судачат многие. Насколько интрижка между бароном и миледи серьезна, и в какой скандал это выльется, можно только предполагать. Далее, мистер Лэйк, старается казаться беззаботным и глуповатым, но это далеко не так. Он грезит о собственном мануфактурном производстве и свадьбе с младшей дочерью виконтессы. Ивон Батчелор явно отвечает взаимностью, но мать не позволит мезальянса.
- Девочки, конечно, милые, - подает голос Берт, когда сэр Дэвенпорт замолкает ненадолго, - но, чтобы такие страсти в высшем обществе?
- Мы на пороге двадцатого века, - невесело улыбается Эдвин, - молодежь стремится к прогрессу, ее нравы все больше раскрепощаются, они яро отрицают условности. Ничего удивительного я тут не вижу.
Берт недовольно поджимает губы, в его время девушки были скромны и невинны до самого брачного ложа.
- Так кто, по-вашему, мог покуситься на драгоценность покойной леди?
Эдвин довольно щурится, отгадка уже вертится на его языке, но он неспешно встает, подходит к зашторенному бархатными занавесями окну, отодвигает длинными пальцами тяжелую портьеру и устремляет свой усталый взгляд вдаль. Туда, где виднеется окрашенное закатным солнцем небо с рассыпанными в хаотическом порядке перьевыми облаками на нем. Этот день на удивление ясный и сухой, хотя на деревьях только появилась несмелая зелень, а трава лишь выглядывает из-под прошлогодней листвы.
- Спасибо, Берт, - оборачивается почтенный сэр, складывая губы в улыбке, - ты заставил мои старые шестеренки вновь крутиться.
Дворецкий улыбается в ответ, подходит ближе, и бережно выкладывает на рабочий стол Эдвина блестящее под светом настольной лампы ожерелье, инкрустированное крупными, кровавыми рубинами. Оно выполнено в белом золоте, громоздкое и шикарное, для тогда еще далеко не комиссара Мидлсекса тем более. Сэр Дэвенпорт до сих пор помнит тот момент, когда попал в формирующуюся заново полицейскую систему и от простого констебля поднялся сначала до талантливого следователя, а потом переводом из отдаленного района Вуд-Грин занял пост комиссара головного штаба Скотленд-Ярда, незадолго до ухода на покой.