— Не понимаю.
— Что не понимаешь?
— Почему ты говоришь, что мстят именно людям, а не кому-то конкретному? Кто такие граоты, они не люди что-ли?
— Граоты — это что-то другое. Это как люди, только грязные свиньи: жрут, спят и гадят, а мы убирай за ними.
Последняя фраза была сказана особенно яростно. Выговаривая каждое слово, Чад будто всаживал клинок в сердце граота.
— Как они выглядят? — недоуменно спросил Эйрик. — Просто по твоим рассказам ничего не понятно.
— Так и не спрашивай, раз все равно ничего не понимаешь, — обиженно пробубнил рассказчик. — Обычно они выглядят. Только уж больно бледные, и волосы у всех, как у одного, белые. А так, люди как люди…
Чад резко повернул голову, Эйрик последовал его примеру, однако ничего не увидел — улица была пустой.
— Что случилось? — поинтересовался мальчик, но ответа на свой вопрос он так и не получил и Чад просто пошел дальше.
— Не отставай, мелкий, уже близко.
Голос старика изменился, он больше не был так вовлечен в разговор. Видимо, теперь он думал о чем-то совсем другом.
— Ну, где ты там, — все поторапливал мальчика мужчина.
— Иду я, иду… А дальше то что было?
— Слушай, спроси лучше у Эзопа. Рассказчик из меня не ахти, а вот ему только дай поговорить, — неожиданно вернулся к теме Чад.
Теперь все его внимание было занято чем-то другим. Воин вел себя как-то странно: то он оглядывался, то старался вести себя как обычно, правда, получалось это у него не особо правдоподобно.
Сейчас путники шли по широкой людной улице, она сильно отличалась от предыдущих закоулков размерами и красотой. Здесь было много зелени, и дома выглядели гораздо дороже. Со всех углов вывески зазывали своими необычными названиям и оригинальным оформлением. Вот цирюльня “Лысая голова”, а вот необычная вывеска со странным названием “Любовь за деньги купишь”.
Метрах в ста от путников собралась кучка людей. По предварительным подсчетам их было человек пятнадцать, и почти все они были в стельку пьяны. Не удивительно, так как стояли аккурат возле кабака. Чад направлялся как раз в сторону пьяндалыг. Подойдя к толпе, путники тут же были осыпаны приветствиями и просьбами занять денег. Однако торговец даже не обратил на это внимание и просто прошел сквозь уважаемых господ. Он обернулся в последний раз, после чего схватил мальчишку и молниеносно скрылся в узенькой улочке. Мальчик вскрикнул от неожиданности, однако старый пройдоха быстро закрыл ему рот рукой.
— Тихо ты! Чего раскричался?
— Случайно я. От неожиданности просто…
Однако, старик его даже не слышал, видимо, вопрос был риторическим. Чад в ускоренном темпе направлялся вдоль улочки, аккуратно наступая на плитку, дабы не создавать лишний шум. Эйрик быстро усвоил, что вопросы сейчас ни к чему, и просто шел за наставником. Вдруг резкий поворот направо, прямо, потом снова направо, а теперь налево. Мальчишка даже не пытался запомнить схему их передвижения и слепо следовал за массивной фигурой проводника.
— Все таки следят за нами? — задал вопрос Эйрик.
Чад ничего не ответил, но его молчание все сказало за него. И правда, ответ был уж слишком очевиден.
Пропетляв еще порядка десяти минут, путники снова оказались на той же шикарной улице, мальчишка сразу узнал ее. Только теперь они шли прямо, не сворачивая во дворы и вскоре оказались возле здания с потертой вывеской “Сп. щий осе..”. Это была двухэтажная каменная постройка с высокой крышей и широкими окнами. Ее внешний вид не оставлял ощущения роскоши, хотя и оформлена таверна была со вкусом. Видно, что за зданием следили, чего не скажешь о вывеске.
Рядом с основным зданием располагалась конюшня, куда и направился Чад. Мельком заглянув, и не обнаружив там своих жеребцов, торговец тут же потерял к ней интерес и отправился в таверну.
Легкое поскрипывание двери ознаменовало прибытие гостей. Хозяин таверны, мужчина лет сорока пяти, с крепким телосложением, небольшим животом и ростом чуть выше среднего, стоял за стойкой и разговаривал с одним из посетителей. Услышав скрип двери, он тут же повернулся в сторону входа. Это движение было больше машинальным, отработанным годами. Вслед за поворотом следовал кивок головой, либо же полноценное приветствие, зависимо от того, богато одет посетитель или же нет. На этот раз кивком тавернщик не отделался.