— Э-э-э брат. Меня как раз таки это и не устраивает. Мне нужно чтобы вы держали оборону, так сказать. Чтоб весь воровской мир сплотился против этой законной нечисти. Сплотился и продолжил творить бесчинства крысам назло, — Эзоп сделал паузу и пригрозил главарю указательным пальцем. — Но без переборов: мирных, по возможности, не трогать и не в коем случае не убивать.
Бандит утвердительно кивнул.
— Вы должны все пообещать, — напомнил Эзоп и повернулся к остальным членам бандитского братства.
Те сразу же загалдели и начали махать головами. Лезвие меча мискарца скрылось в ножнах. Теперь жизни Гангрофа ничего не угрожало — вор облегченно выдохнул.
— Я могу идти? — неуверенно спросил он.
— Да, можешь, — спокойно ответил торговец.
Но когда шайка отдалилась метров на пять, торговец снова окликнул их:
— Стойте! Гангроф, подойди.
Тот повиновался и, пригнув голову, поплелся обратно.
— Вот, держи, — сказал торговец, протягивая ему тройку монет по 10 полиаров.
Гангроф подставил ладонь и монеты со звоном приземлились прямо в руки. Вор тут же упал на колени и стал благодарить Эзопа, быстро бормоча что-то себе под нос.
— Ну чего ты? Вставай давай, — произнес торговец, поднимая благодарного разбойника.
— Скажу вам честно, вы самый странный человек, которого я встречал, а встречал я немало, — все-таки поднимаясь, заговорил Гангроф. — Я не знаю кто, вы такой, но мы вам действительно очень должны. Мы не подведем. Нас тоже эти жандармы уже достали всех. Мы им покажем.
— Я в вас не сомневаюсь, ребята, — воодушевленно заверил Эзоп, кладя руку на плечо Гангрофа.
Следующие полкилометра у путников прошли без особых приключений. Но перед ними оставался последний рубеж, последний и самый сложный. Шанс проехать без препятствий и каких-либо эксцессов у них был равен нулю. Но времени на подготовку и реализацию чего-то большего у путников просто не было: ворота ровно в двенадцать закрываются, и из города выехать уже будет невозможно. Десять минут назад городские часы пробили одиннадцать. Нужно было торопиться — иногда жандармы закрывали ворота раньше положенного времени.
Наконец-то впереди показался заветный проход. Все близлежащее от ворот пространство было хорошо освещено и неплохо просматривалось. По предварительным подсчетам, на страже стояли два жандарма, однако где-то поблизости могли скрываться и остальные. Сердце Эзопа забилось быстрее, он буквально молился на то, чтобы остальные вояки спали, шныряли по городу, воевали с преступностью, но только не стояли на воротах. В случае, если не удастся все уладить мирным путем, расправиться с двумя желторотыми стражниками труда не составит. А вот если их число будет больше — могут возникнуть проблемы.
Тем временем до поста оставалось метров сто. Стражники вели себя довольно развязно: они эмоционально общались, иногда сменяя разговор громким смехом. На их головах не было шлемов, один держал его в руках, а у второго шлема и вовсе не было.
“С такими разгильдяями у нас есть шансы” — подумал про себя торговец”.
Он повернулся к мальчику, внимательно посмотрел на него и спросил:
— Готов?
Мальчишка утвердительно кивнул. Он даже не волновался, либо просто это умело скрывал. Все его тело выражало полнейшее спокойствие без какого — либо намека на мандраж: походка уверенная, взгляд смелый и целеустремленный.
Увидев скитальцев, стражники перестали дурачиться и приняли серьезную позу. Один — сделал несколько шагов вперед, с интересом рассматривая путников.
— Чего это вы в столь позднее время суток решили уехать из нашего славного города? — одновременно надменно и шутливо спросил он. — Сейчас времена тяжелые — всякое может произойти.
— Неотложные дела, — спокойно ответил Эзоп, останавливаясь в нескольких метрах от первого.
Эйрик встал слева от спутника, только на пару шагов позади.
— И куда же вы направляетесь? — включился в разговор второй.
— Новый Весхингтон, — все также спокойно произнес торговец.
Он прекрасно понимал, что жандармам до них нет никакого дела и они все также дурачатся, только теперь в их бессмысленных разглагольствованиях участвует вдвое больше человек. Также он понимал, что законники пытаются вывести их на эмоции, поэтому старался держать себя в руках и быть как можно менее интересным собеседником.
— Эй, малой, как тебя зовут? — потеряв интерес к мужчине, обратился первый жандарм к мальчишке.
— Хакон, — тихо произнес мальчик.