— Эйрик! — снова прикрикнул мискарец.
И снова тишина.
Только сейчас он заметил, что мальчик совсем не двигается, Эйрик просто застыл в одном положении и, казалось, даже не дышал. Обеспокоенный торговец подполз ближе и потрепал юношу за ногу, реакции не последовало. Только сейчас Эзоп заметил, что находится в гробовой тишине. Он осмотрелся, трава, птицы, ветер — все вокруг застыло и не издавало ни звука. Единственное, что нарушало тишину — это приближающиеся шаги незнакомца. Даже на расстоянии двадцати метров Эзоп слышал их более, чем отчетливо.
— Что здесь происходит? — нетерпеливо выкрикнул торговец.
Его голос прозвучал неожиданно громко и явно достиг цели, но ответа не последовало.
— Кто ты такой и что со мной? Я умер? — спросил еще раз Эзоп.
— Ты меня не узнаешь? — задал встречный вопрос мужчина, останавливаясь возле лежащего торговца. — Мы с тобой встречались и, кажется, не раз.
Эзоп внимательно всмотрелся в лицо незнакомца, но никак не мог разобрать его черты. Мужчина обошел жеребца и присел рядом с торговцем так, что теперь лучи как раз падали на его физиономию. От неожиданности Эзоп вскрикнул и отстранился.
— Лиам? — голосом полного ужаса и удивления спросил торговец.
Перед мискарцем сидел уже хорошо знакомый ему человек. Его лицо снова потеряло тот молодой блеск и наивность, на лбу виднелись морщины, а на голове появилась редкая седина. Теперь не осталось и намека на неуверенность и страх, на торговца смотрел взрослый мужчина, проницательный взгляд которого ввергал его в оцепенение.
— Зря ты тогда меня не послушал, — безразлично ответил Лиам.
— Кто ты такой?
— Ты знаешь, если внимательно читал Экзодевент.
— Нет, не знаю.
- “Главной своей целью я вижу спасение этого, обреченного на погибель, мира”
— Писатель? — недоуменно спросил Эзоп.
Лием слегка кивнул головой.
— Но как? Это невозможно, Экзодевент был написан более двухсот лет назад.
Снова ничего не ответив, Писатель задрал правый рукав своего плаща и посмотрел на кисть.
— У нас нет времени трепаться — не думаю, что последние минуты своей никчемной жизни ты хочешь потратить на болтовню.
Эзоп удивленно посмотрел на Лиама, а тот лишь безучастно покачал головой.
— Я умру?
— В точку, у тебя началось сильное внутреннее кровотечение и через тридцать минут тебя не станет. А еще через пять здесь будут законники.
— А как же Эйрик? — поинтересовался торговец, кинув беспокойный взгляд на мальчика.
— Именно ради этого я здесь. Эйрик слишком важен, чтобы дать ему умереть, поэтому я заберу его с собой. Силой или с твоим благословением — зависит только от тебя.
— Ни за что, я не отдам тебе мальчика!
— Боюсь, ты не сможешь на это повлиять.
— Подожди, то есть я сделал свое дело?
Услышав эти слова, Лиам громко рассмеялся.
— Как же ты глуп — ты так ничего и не понял. Предназначение каждого человека — это творить добро и делать мир лучше, заботясь и облегчая жизнь общества, это способствовать плану высшего и стойко выносить все испытания, оставаясь людьми.
— И что это значит?
- “Каждый, кто содеял зло, сотворил несправедливость, будет наказан за это. Ао милосерден, а посему, осознав свою вину и признав ее, каждый имеет и шанс второй”, - процитировал Лиам.
— И? Эйрик жив — я сыграл свою роль, — надменно произнес Эзоп.
Лицо Писателя расплылось в дерзкой улыбке, а глаза буквально загорелись азартом.
— Да, жив, но я не думаю, что убийство старика пошло на пользу обществу.
— Я всего лишь пытался защитить…
— Допустим, — перебил торговца Лиам. — Но ради спасения себя ты убил безоружного, ни в чем неповинного старика. А скольких ты убил солдат? У многих были семьи.
— И что? Мне нужно…
— Нет, ты все сделал верно. Интересно только узнать, как ты оправдаешь смерть своего друга. Он тоже был необходимой жертвой для достижения твоей цели? — задав этот вопрос, Писатель встал и победоносно посмотрел на свою жертву.
Лицо Эзопа выражало полное недоумение, плавно переходящее в отчаяние.
— Чада мне действительно жаль, но в его случае, я даже не мог ничего сделать, — поникшим голосом произнес торговец.
— Мог, — резко отрезал Лиам. — Мог, но не захотел. Посмотри на себя, вот теперь ты действительно потерял все: у тебя больше нет жены, друга, сына, ты беден и никому не нужен. К тому же, ты лежишь и медленно умираешь.
— Для чего ты сейчас это делаешь? Почему ты винишь во всем меня?
— Ну же — не скромничай. Я лишь помогаю тебе выговориться перед смертью. Ты привык, что тебя все жалеют и отрицают твою вину. Должен же быть кто-то, кто это вину подтвердит и отпустит — в лучшую жизнь иначе не попасть. Продолжим, возьмем пример с Ализой, ты до сих пор винишь ее во всех своих бедах?