— Вот это да…
— Ничёсе, ёмана…
— Как будто гигантский трактор проехал.
— Кстати, а тарелку-то видно?
— Да вон она! Иногда между туч вылазит. Кста… Смотрите, а она будто покоцаная, нет?
— В смысле? Не вижу…
— Да вон, куски свисают… Какие-то балки торчат… Раскуроченная, типа. Может, они уже того, эти пришельцы?
— Может, и того… Всё страньше и страньше!..
— Да уж. Ну чё делать, ёмана — придётся, взад топать… Хотя, если там то же самое…
— Даже думать об этом не хочется.
На обратном пути их ждал ещё один сюрприз — возле оставленной стоянки обнаружились многочисленные следы, оставленные зверями с достаточно крупными лапами — во всяком случае, не меньше, чем у солидного размера собаки.
— Вы только посмотрите… Надеюсь, это не волки, — Валера скинул рюкзак и отвязал топорик, висевший сбоку.
— Да они же боятся, ёмана. Припёрлись, только когда мы ушли. Раньше-то не совались. Обычные трусливые твари!
— А кость помнишь?
— А чё кость-то? Привязался тоже к ней. Хруст, кость…
— Кость? Какая такая кость?
— Ну мы тут недалеко кость нашли. Свежую, не до конца обглоданную. Большую… Жаль, сейчас снегом замело, показали бы.
— Бр-р…
— Да не бойтесь, девоньки. Мы с вами, ёмна! Вон, у нашего героя уже топор наготове. Если что, любую тварь покрошит, хе-хе…
— Не смешно. Может, это мутанты какие-нибудь… Или собаки одичавшие…
— Да не очкуй ты. Нас четверо, вряд ли полезут. Звери же!
— Хотелось бы верить… Ладно, потопали дальше.
Они быстро прошли мимо речки, которая и не думала замерзать, и всё так же несла куда-то свои мутные жёлтые воды, казавшиеся ещё грязнее на фоне усыпанных снегом берегов. Дальше, после моста, больше ничего интересного не было — одна лишь дорога и совершенно одинаковый лес по бокам, даже следов больше не попадалось. Только через какое-то время пробка из брошенных машин закончилась, и это оказалось единственным значимым изменением в окружающей обстановке. Так что, в течение следующих нескольких часов они просто молча шли, каждый думая о своём, пожирая километр за километром. Вернее, не совсем молча — Евген время от времени пытался заговорить с девушками и подкатывал то к одной, то к другой с двусмысленными намёками. Кристина отшучивалась, Юля всё больше молчала, а Валера время от времени просил спутника заткнуться — но это работало только какое-то время, потом — всё начиналось снова.
А потом, сбоку от дороги, показались какие-то строения, огороженные синим забором — видимо, какая-то брошенная стройбаза, или что-то такого рода.
— Ну чё, зайдём?
— Пошли. Хотя, чего там искать…
Когда подошли к болтающимся на ветру воротам, изнутри что-то загрохотало.
— И чё это было?
— Не знаю. Но что-то заходить туда желание пропало… Придавит ещё чем.
— Да уж.
Они постояли у ворот, окинув взглядами девственное белый и не тронутый снежный ковёр внутри, и пошли дальше. Что упало, став источником грохота — было непонятно, и выяснять не хотелось.
Уже опять начинало темнеть, когда лес вдруг расступился, открыв большой пустырь и какой-то посёлок посередине него. Несколько блочных четырёхэтажек стояли, окруженные россыпью обычных деревенских домиков с огородами. Всё выглядело мёртвым и покинутым — ни огонька, ни звука. Кое-где висели оборванные провода, тут и там зияли тёмными провалами выбитые окна, под сугробами угадывались наверняка брошенные машины.
— Жуть какая, — Кристина первой нарушила повисшую над небольшой компанией тишину.
— Да уж… Ну пошли, деваться некуда. Видимо — ночевать там придётся.
— Бр-р…
— Ну а что, не в поле же ложиться? Особенно, когда вокруг непонятные твари шастают.
Они медленно направились в сторону домов. Когда проходили мимо сильно выцветшей и местами проржавевшей надписи с названием населённого пункта, Валера подошёл к ней вплотную и попробовал прочесть её. Но разобрать слово целиком никак не получалось, только отдельные буквы.
— Пошли, чё, табличек не видел? — Нетерпеливо позвал его Евген. Видимо, идти вперёд самому ему не хотелось.
— Видел, видел… — Задумчиво пробормотал в ответ Валера. И, посмотрев на спутников, задал мучивший его вопрос: — Слушайте, вы что-нибудь про Припять и Чернобыль знаете? Может, нас туда занесло, а?
— Да хрен его… — Гопник почесал затылок, демонстрируя высшую степень мыслительной активности.
— Может, и Припять. Только, какая разница, с этой тарелкой в небе и перепаханными до горизонта полями? — резонно ответила Кристина. Юля кивнула, видимо, соглашаясь с нею.
— Да наверное, и правда, нету… Но всё равно, знать бы хотелось.
Валера не стал говорить того, о чём думал. Что если это ещё тогда брошенная местность — всё нормально. Пусть тогда вокруг и должна была быть какая-то радиация, но вроде не смертельная. Главное — что цивилизация ещё жива, и где-то есть люди. Правда, достаточно современные машины не вписывались в такую хрупкую теорию. И намекали — всё плохо, а может, даже и очень.
Парень молча пошёл вперёд, остальные — за ним следом. И в следующий раз они нарушили тишину, которую до этого разбавлял только хруст снега под ногами, только когда порыв ветра внезапно принёс запах дыма.
— Стойте! Дым!
— Ага. Всё-таки, есть тут кто-то!
— Или, просто что-то загорелось…
— Да вряд ли… Давайте, осторожней, мало ли…
Домик, из трубы которого поднималась струйка дыма, они нашли довольно быстро. И там, во дворе, виднелись человеческие следы!
— Ну что, пошли стучаться?
— Ага, ёмана. Эй, есть кто? Тук-тук!
Им никто не ответил.
— Э-ге-гей! Есть кто внутри?!!
— Молчат. Интересно, что бы это могло значить?
— Да хрен его. Пошли, зайдём, что ли? Спросим?
— Куда деваться…
Постучавшись ещё раз в дверь, и не получив ответа, они открыли её, и осторожно зашли внутрь. При этом, Валера всё не расставался со своим топориком — ему так было спокойнее.
Причина, почему им не ответили, обнаружилась очень скоро. Внутри, в кресле, поставленном у раскалённой печки, дремал дед. Который испуганно подпрыгнул только после того, как его тронули за плечо.
— Привет, отец! Чё происходит, куда все делись? Не знаешь?
Дед широко открыл глаза, и тяжело задышал — видимо, перепугавшись и не совсем понимая, что происходит.
— А? Ой, молотёшь, ну и напухали, щертче так и прыгает… — старик прошамкал внезапно громко. И, окинув всех подслеповатым взглядом, после небольшой паузы продолжил: — Это ваш дом? Проштите, ешли што… Шамёрш штрашно, ешли бы не шогрелшя тут…
— Да не, не наш! Сами тут пробегом. Куда подевались все, ёмана? Тоже что ли не помнишь ничего?
— Што говорите? Не шлышу…
— Что происходит, говорим? Где все? — наклонившись к уху старика, заорал Евген.
— А, не шнаю нишево… На шемле ошнулся, нишего не помню. Хте, худа попал — нишего не шнаю. Шовшем штар штал… Так вы мешные?
Пообщавшись с дедом, удалось выяснить — зовут его Вилен Александрович, он мастер-токарь, давно на пенсии, и — как и остальные — какое-то время назад очнулся в лесу, ничего не помня о том, как там оказался. Попал под дождь, под снег, долго шёл, и только после этого выбрался к посёлку. Ходил по нему, кричал, спрашивал — никто нигде не ответил. Тогда, когда понял, что совсем замерзает — стал пытаться забираться во все дома подряд. Сил у старика было мало, видел он плохо, поэтому задача оказалась не такой уж простой. Но, в конце концов, он всё же смог проникнуть в чью-то избу и обосновался там. Нашёл дров и растопил печь, после чего Вилена Александровича ожидаемо разморило. Никаких зверей нигде не встречал, последнее воспоминание, до того, как очнулся в этих странных краях — было как раз то странное свечение в небе. Ни про какую летающую тарелку дед не знал, как и про остальные странности окружающего мира — видел плохо, и ничего такого попросту не заметил.