В ту минуту на свете не было никого счастливее, чем Князь. И счастье заключалось не в том, что Вещь его слушалась, а в том, что он доказал самому себе — у него чистое сердце. Для фроглина, уставшего от вечной лжи и постоянного коварства, было важно знать, что он не такой, как остальные и что у него есть соратник.
— Друзья мои, — обратился к Хранителям Князь, — я помню нашу встречу там, в топях и помню ваш рассказ. И хорошо помню, что обещал помочь. Уже тогда, я чувствовал, что Вещь сыграет не маловажную роль в вашем путешествии. Это, конечно, не то, что вы искали, но мне кажется, что я знаю, как поступить дальше. Разрешите мне загадать ещё одно желание.
— Ты хочешь отправить нас… — догадался Алькант.
— Да, — прервал его Князь. — Я загадаю желание, и вы окажитесь в том городе, который ищите.
— Мы будем очень признательны тебе за это, — приложил руку к сердцу Симург.
— В таком случае, вам пора в дорогу, — Князю очень не хотелось расставаться с друзьями, но иного выхода у него не было. — Я подожду здесь, а вы идите и соберите всё необходимое.
Спустя час, Хранители вновь стояли перед правителем Тернана в его кабинете, готовые к новым приключениям. В глазах Князя читалась грусть и печаль. За это время он успел привязаться к людям и волку всей душой, и ему очень не хотелось расставаться с друзьями, но он понимал, что у Хранителей своя дорога и что не имеет права задерживать их дольше.
— Нам пора, — сказал Симург. — Прошу тебя, Князь, загадай ещё одно желание для нас.
— Да, я знаю, что пожелать на этот раз, — ком, стоящий в горле фроглина, мешал ему говорить. — Но прежде, чем вы уйдёте, пообещайте, что когда-нибудь вы все навестите своего друга фроглина, живущего в Гнилых Болотах. И ещё — не забывайте о нас с Маршалом.
Алекс тихонечко всхлипнула — она не любила расставаться с теми, к кому привязалась душой. В глазах Князя появились слёзы. Фроглин слегка растерялся и смахнул их быстрым движением ладони — он никогда не думал, что может быть столь сентиментальным.
— Даём тебе слово, друг, — ответил ему Алькант. — Придёт время, и мы все вновь соберёмся в этой комнате.
Не затягивая дольше прощание, Князь по-очереди пожал всем Хранителям руки, поцеловал в щёку Алекс и погладил волка.
"Помни обо мне, Варн, — попросил его Князь. — Не забывай".
"Такое вряд ли забудется", — ответил ему волк.
— Ну, готовы? — голос фроглина срывался.
— Да, — кивнули разом Хранители и встали плотнее.
Князь, поднёс Свирель к губам и подул в неё. На этот раз зазвучала дивная, трепещущая мелодия, трогающая сердце.
— Я желаю, — произнёс Князь торжественным голосом, — чтоб мои друзья оказались рядом с городом Анкард. И пусть они встретят того, кого разыскивают.
Песня Свирели усилилась, и лёгкая дымка окутала Хранителей и Варна. Князь пытался разглядеть сквозь неё силуэты людей, но она оказалась очень плотной. А когда дымка рассеялась, то в комнате кроме Маршала и Князя никого не было.
ЧАСТЬ III
ГЛАВА 1
Вернувшись в замок, Феррокс, занялся разгадкой секрета Хранителя Меча. Он перебирал в уме всевозможные варианты, но не мог найти объяснение — почему зелье не помогает? Если бы оно не срабатывало в отношении всех воинов Грааля — тогда одно дело. К тому на прежнего Хранителя Меча зелье реагировало, а тут что мешает? Колдун пересмотрел рецепт, по которому его изготовил. Походил по комнате, вновь вернулся к записям — всё правильно сделано. А раз правильно, то его слуги обязаны видеть местонахождение Хранителя! Феррокс ходил из угла в угол по комнате и бубнил что-то себе по нос. Затем он резко остановился и проворчал:
— Да… Это будет единственным выходом, хотя мне это и не приятно, но дело того стоит.
Он взял посох, положил в холщёвый мешочек шесть крысиных хвостов, пару сушеных лягушек, коготь летучей мыши, несколько пучков сухих трав, лист белладонны и вышел из комнаты. Опираясь на посох, колдун прошёл по коридору несколько метров, остановился возле неприметной двери, сбоку от которой находилась неглубокая ниша. Пошарив в ней рукой, старик извлёк древнюю, покрытую копотью лампу. Держа её в одной руке, а посох в другой, Феррокс попытался открыть дверь, упираясь в неё плечом. Но то ли петли оказались не смазанными, то ли сама дверь слишком тяжёлой — открыть её колдуну не удалось. Раздосадованный неудачей, Феррокс выругался, но отступать не входило в его привычку. Прислонив к стене посох, он потянул за кольцо и с большим усилием открыл старую скрипучую дверь.
За ней показались ступеньки. Старик произнес короткое заклинание, подул на фитиль лампы и, как только огонёк разгорелся поярче, переступил порог. Освещая тусклым светом старую, грязную винтовую лестницу, ведущую вниз, колдун стал медленно спускаться. Огромные крысы, населявшие подвал, с писком разбегались в разные стороны. Они, конечно, славились наглостью и неуемным желанием грызть всё, что попадается на пути, а вот колдуна они боялись. И с громким писком разбегались в разные стороны, подальше от тяжелых башмаков старика, которые так и норовили опуститься на их голые, длинные хвосты. То тут, то там, грязными пыльными клочьями, свисала серая вековая паутина, ставшая последним пристанищем не одному насекомому, по глупости своей залетевшему в подземелье. С каждой ступенькой, ведущей вниз, воздух становился всё тяжелее, тянуло затхлостью и воняло крысиным пометом. Но Феррокс не обращал на это внимания, он полностью погрузился в свои мысли — тайна Хранителя Меча не давала ему покоя ни на минуту.
Достигнув конца лестницы, колдун ступил на мокрый каменный пол и направился по коридору, шаркая башмаками по лужам. В тупике его ждала ещё одна дверь, запертая на десять висячих замков. Старый колдун достал из мешочка пучок травы и поджёг его. Повалил сизый густой дым, омрачая и без того зловонный воздух подземелья. Кашляя и отплёвываясь, Феррокс забубнил, произнося заклинание для отпирания замков. Он нарисовал в воздухе дымящейся травой круг. В ту же секунду на двух верхних замках щёлкнули засовы и, открывшись, они упали на пол. Тлеющий пучок полетел в сторону. После этого старик достал коготь летучей мыши и, продолжая приговаривать, провёл им ещё по трём замкам. Колдун замер в ожидании, нервно покусывая губу. Прошло чуть больше минуты, затем послышался хруст, ломающейся ветки, и замки открылись. Отбросив коготь летучей мыши, Феррокс извлёк из мешочка сушёных лягушек и провел или по дверному косяку. Губы старика продолжали нашёптывать заклинание, и, словно по команде, один за другим, замки посыпались на пол. Старик замолчал и прислонил ухо к двери. Было тихо, только изредка где-то попискивала крыса.
Покончив с замками, колдун прикрепил к отвороту мантии лист белладонны, распахнул дверь и зашёл в комнату… Если бы не тусклый свет лампы, мрак тут же поглотил бы Феррокса. Но света от фитиля хватало ровно на то, чтобы увидеть вытянутую ладонь. Старик передёрнул плечами — он жутко не любил спускаться в этот подвал. Если колдун и заставил себя проделать этот путь, то исключительно чтобы получить ответы на вопросы, от которых зависело его будущее.
— Не ожидал так быстро тебя увидеть, — раздалось из темноты. — Что тебе от меня надо в этот раз?
Феррокс повернулся на голос.
— Ты, здесь?
— Глупый вопрос. Если будешь и дальше нести чушь, то ты только зря потратил время, спускаясь сюда, — проскрипел из глубины комнаты неприятный голос.
— Я не люблю, когда ты прячешься, — поёжился Феррокс. — Мне надо видеть твоё лицо, твои глаза, одним словом — тебя.
— Как скажешь, — прошипел голос и из кромешной темноты на колдуна уставились два красных зрачка.
Феррокс чуть слышно охнул и сделал шаг назад. Колдун был не из робкого десятка, он и сам порой любил пугать людей до смерти, но мерцающие красным цветом глаза заставляли содрогнуться даже его.