Шикамару лихорадочно думал. Им нужно было покончить с заведомо более сильным противником быстро, пока не кончится действие стимуляторов. Отчаянная ситуация породила в его разуме отчаянный план.
— Ты сможешь продержаться в ближнем бою с ней?
Только бы Саске сейчас не ответил «нет». Тогда им конец. Но Учиха, что-то прикинув, кивнул утвердительно, к огромному облегчению Нара.
— Тогда действуем так...
Они не стали дожидаться, пока противница подойдет поближе. Сделав по уколу и дождавшись прокатившейся по телам волны силы, генины выпрыгнули из окна навстречу врагу. Мию же затаилась, завернувшись в спальный мешок из чакроэкранирующей ткани, что нашелся в каюте мертвой куноичи. Хоть и ей стало лучше, в бою она ничем им помочь не могла. Но вот после боя ее силы должны были весьма пригодиться.
— Какие смелые. — В голосе куноичи звучала злая насмешка. — Собираетесь защищать свою подружку? Я даже...
Но Саске не собирался дослушивать явно чувствующую их слабость противницу. Стремительно сложив серию печатей, он метнул во врага огненный шар. Естественно, куноичи, прервавшая свою речь, легко увернулась. Огонь пролетел мимо и подпалил иссохшую деревянную стену соседнего пакгауза. Пламя озарило улочку меж заброшенных складов, заставив окружающие их кучи мусора и остатки оград отбросить длинные мечущиеся тени.
Миг, и куноичи неразличимым для глаз Шикамару движением оказалась рядом. Вот только направленный в теневика удар куная был остановлен мечом в руке Саске. И без того не медленный, начав недавно осваивать райтон, он оставил своих соратников далеко позади по скорости.
В вихре стали, которым представлялись сцепившиеся противники, Нара с трудом различал отдельные движения. Для следующего шага плана ему потребовалось собрать в кулак всю имеющуюся решимость.
С отчаянным криком он бросился в схватку, стремясь не столько нанести верный удар, сколько успеть заметить ответный и среагировать на него. К счастью, ему это удалось и страшный режущий удар, что должен был выпустить кишки генина, лишь прорезал мышцы его живота.
Тут же выпустивший из рук кунай, Шикамару рухнул на землю, корчась в позе эмбриона и изо всех сил стремясь показать, что удар достиг цели в полной мере. Не то что бы ему приходилось сильно притворяться. План родился из воспоминаний о том, как с равнодушным видом Наруто переживал самые страшные раны. Но, только истекая кровью на земле, теневик в полной мере осознал, насколько феноменальна способность Намикадзе к игнорированию боли.
А схватка смещалась дальше, мечник выжимал все ресурсы из своего тела, не давая врагу передышки на использование техники или удар по Нара. Лежать на земле, ничего не предпринимая для своей защиты, было страшно. В любой момент Шикамару ожидал боли от добивающего удара куноичи, прорвавшейся сквозь стальное кружево мечей Учихи. И, тем не менее, он медлил. Чтобы все удалось, она должна увериться, что генин выведен из боя. Расслабиться, выпустив его из внимания. Оговоренные секунды текли медленно, но неумолимо. Только бы Учиха сдюжил, не свалился с истощением.
Наконец, Нара решил, что время пришло. Приоткрыв глаза и чуть повернувшись, скрипя зубами от боли, он поймал глазами куноичи и украдкой собрал печать концентрации.
Куренай была мастером иллюзий, способным погрузить своих противников в целый выдуманный мир, проработанный и непротиворечивый. Шикамару было бесконечно далеко до такого мастерства. Да он к нему и не стремился. Ему было достаточно немногого. Просто заставить человека видеть тень там, где ее нет. И не видеть там, где есть.
Сражающийся не на жизнь, а на смерть, без оглядки на последствия для организма, подстегнутый стимуляторами, грандмастер меча был страшным противником даже сейчас, далеко не на пике своих возможностей. Неудивительно, что куноичи полностью сосредоточилась на схватке, выбросив из головы, казалось, смертельно раненного генина.
Она не заметила легчайшего прикосновения чакры к своей голове. Не заметила, поддавшись гендзюцу, как дрогнули тени, выходя из повиновения пляске пламени на заброшенном складе. Внезапно замершее в Теневом захвате тело стало для нее полнейшей неожиданностью. Последней в этой жизни. Один меч грандмастера тут же вошел ей в грудь, проникая в сердце и выходя из спины. Второй — в глаз, разрушая мозг и пробивая заднюю стенку черепа.
Шикамару облегченно откинулся на землю. Его безумный план удался. Но, не успевшее захватить его, ликование на корню было прервано надсадным кашлем со стороны Учихи. Быстрый взгляд показал, что мечник, даже не пытаясь извлечь мечи из трупа, склонился над землей, упершись в нее руками и выкашливая что-то, кажущееся черным в наступивших сумерках.