- Это едва-ли кому-то удается! - самоуверенно ответил лейтенант полиции. - В конце концов, они все сдаются. Если Уэллер действительно убил эту старуху, да ещё пытался убить вас, миссис Дакрес, то это самый отъявленный лгун, которого я когда-либо встречал. Но без его признания я ничего не могу поделать. У нас недостаточно доказательств для того, чтобы предъявить ему обвинение в убийстве и арестовать.
- У Уэллера первоклассный мотив, - задумчиво заметил Ходж. - Миссис Гэр отказалась платить долг и грозила вышвырнуть их отсюда. Кроме того, он знал, что она кое-что рассказала миссис Дакрес о его прошлой службе в полиции. Это могло оказаться для него опасным.
- Да я все это ему уже изложил, со всеми подробностями! - простонал Штром.
- Ходж, - сказала я, если ты ещё дальше откинешься назад, ударишься вместе со стулом об стену! Я за то, чтобы отложить пока дело Уэллера в сторону и обсудить ещё раз все остальное, что нам известно.
- Например?
- Думая о смерти миссис Гэр, нужно отвлечься от дела Либерри. Может быть, одно с другим не имеет ничего общего. Единственное связывающее звено - это то, что в обоих случаях миссис Гэр является, так сказать, главным действующим лицом. Начнем с самого начала. Кто выигрывает от смерти этой старой женщины? Халлораны.
Штром и Кистлер застонали дуэтом.
- А теперь послушайте меня, - сказал мне Штром. - Вы когда-нибудь слышали о безупречном алиби? Эти Халлораны не настолько изощренны, чтобы добыть себе такое алиби! И, кроме того, это люди не того сорта, чтобы подготовить такое покушение, какое было совершено против вас.
- А почему вы так уверены, что это был тот же самый человек, который убил миссис Гэр?
Снова оба застонали.
- Это мы уже достаточно подробно обсуждали!
- Несмотря на это, мы не имеем настоящих доказательств, - настойчиво сказала я.
- Лучше пусть меня сожрут заживо, если мне придется ещё раз с самого начала пережевывать се это дело! Скажите-ка, Кистлер, может быть у вас тоже есть такая же блестящая идея, как у миссис Дакрес?
- Похожая.
- Выкладывайте!
- Я подозреваю только одного человека - именно его я подозревал с самого начала: - Баффингэма.
- Баффингэма?
- Это мое убеждение.
- Человек с такой фамилией просто не способен на убийство! саркастически сказал Штром.
- Он же не использовал свою Фамилию в качестве орудия убийства. И, к тому же, эта фамилия не помешала его сыну ограбить банк и застрелить несколько человек.
- А какая причина могла быть у Баффингэма?
- Понятия не имею. Но, когда я представляю себе всех жильцов этого дома и задаю себе вопрос: кто?, моя первая инстинктивная мысль: Баффингэм.
- Хм, - хрюкнул Штром.
- Он также находится в тяжелом финансовом положении.
- Несколько сотен долларов ничем не помогут его сыну.
- Кроме того, у этого человек ужасно несчастный вид,вставила я.
- Это говорит голос любви к ближнему! Очень часто люди соболезнуют тем, кто пытался их убить!
- Средством для чистки одежды! - с отвращением сказала я.
- Вернемся к делу, молодежь, - призвал Штром. - На мой взгляд этот убийца должен быть либо хитрее и умнее, чем любой из нас, либо настолько глуп, что на него просто никто не обращает внимания. Я знаю людей такого сорта.
- Первое описание подходит мистеру Кистлеру, - любезно заметила я.
- Спасибо. Зато второе очень похоже на тебя!
- Вот как? А я представляю себе кого-то, чья голова так сильно занята совсем другими делами, что предмет нашего поиска ему совершенно безразличен.
- В эту характеристику хорошо вписывается Баффингэм!
Кистлер предложил пригласить сюда Баффингэма, и Штром приказал дежурному полицейскому немедленно привести его. Баффингэм появился в моей комнате через несколько минут.
- Я тут ещё кое-что вспомнил, Баффингэм, и поэтому хотел бы ещё раз допросить вас, - сказал Штром в своей обычной опасно-спокойной манере. - Я просмотрел материалы по делу Либерри. Вы к этому делу, Баффингэм, прямого отношения не имеете, но у меня нет никакого сомнения в том, что вы в былые годы были как-то связаны с... хм... промыслом миссис Гэр. Может быть вы были когда-то сутенером?
- Я не знал миссис Гэр, пока не въехал сюда.
- А Уэллеров?
- Конечно, я знаю Уэллеров. Они ведь тоже уже довольно давно живут в этом доме.
- Вы знаете, что Уэллер раньше служил в полиции?
- Точно не знаю, но предполагал нечто подобное.
- Знали ли вы его во времена дела Либерри?
- Нет.
- Вы отвечаете очень уверенно. Тогда, значит вы знаете, когда это происходило?
- Я помню об этом. Ведь газеты были полны сообщений об этом деле.
- Чем вы тогда, собственно, занимались?
- Я работал в одной аптеке. Я ведь всегда работаю в аптеках. Обычно по продаже содовой.
Помолчав некоторое время, лейтенант задал следующий вопрос.
- Работали вы когда-либо в аптекарском магазине Стейнца на углу Кливленд-авеню и Сен-Симон-стрит?
Так же, как и в прошлую пятницу, в глазах Баффингэма появилось какое-то странное выражение, которое, впрочем, тут же опять исчезло.
- Да, там я тоже когда-то работал.
- Когда? - прозвучало как пистолетный выстрел.
- Дайте-ка вспомнить... прошло уже много времени... двенадцать-пятнадцать лет - точнее не могу сказать, я ведь сменил так много аптек... иногда, в сезон, нанимался на временную работу... например, под Рождество... или в разгар лета на продажу содовой... а иногда наплыв покупателей спадал, приходилось искать новое место...
- Аптекарский магазин Стейнца все ещё существует, Баффингэм. И хозяин его тот же самый. Можно будет легко установить, работали ли вы там в 1919 году.
- Я не могу вспомнить. Возможно.
- Может быть, я смогу помочь вам освежить вашу память. Между углом Кливленд - авеню и номером 417 по Сен-Симон-стрит всего два дома. А летом 1919 года в том доме кое-что произошло, не так ли?
- Не знаю. Я не имел к этому делу никакого отношения.
То ли мне показалось, то ли в самом деле этот человек начал нервничать, и у него появилась неуверенность?
Похоже, Штром очутился в тупике. Он попробовал зайти с другой стороны.
- Вернемся к прошлому понедельнику, когда было совершено нападение на миссис Дакрес. Итак, вы вместе с мистером Грантом пришли домой вскоре после полуночи, поднялись наверх и легли спать. Вы, мистер Баффингэм, прекрасно знаете, что в этом доме слышен любой шорох. Исключено, чтобы кто-то мог спуститься вниз по лестнице, - даже при условии, что она застелена ковром, - не производя ни малейшего шума. Ведь ступени скрипят. Миссис Дакрес слышала это отчетливо. Следовательно, вы можете...