— В Вену сегодня же будет послана депеша с разъяснениями. Что ещё передать послу в депеше?
— Сообщите Чиршки, что я, как союзник Вены, буду твёрд в отношении Сербии. Сербы - это банда грабителей, которых нужно прибрать к рукам за их преступления...
Обо всех перипетиях сараевского покушения Михаил Васильевич Алексеев узнает уже в ходе Первой мировой войны. Но в последний июньский день 1914 года, держа в руках свежий номер «Московских ведомостей» с сообщением об убийстве эрцгерцога Франца Фердинанда, он скажет сослуживцам:
— Похоже, что Австрия в самые ближайшие дни нападёт на Сербию. И тогда России придётся вступиться.
— Но это же война?
— Не просто война, а большая европейская война Антанты против Австрийской империи и её союзницы Германии.
— В таком случае, Михаил Васильевич, Россию ждёт роль победителя. На её стороне будут воевать Франция и англичане.
— О том, будет ли Россия победительницей, говорить, наверное, не стоит. Война пока никому не объявлена. Но мы с вами будем сражаться за Отечество как русские офицеры, верные своему долгу...
12 июля 1914 года Австро-Венгрия предъявила Сербии уничтожающий и унижающий ультиматум. Одновременно началась мобилизация одиннадцати армейских корпусов. Сербский престолонаследник Александр телеграфировал всероссийскому императору Николаю II о трагическом положении своего Отечества. Тот ответил:
— Россия никогда не останется равнодушной к судьбе Сербии...
Узнав о таком ответе государя России, старый сербский воевода Пашич воскликнул:
— Есть Бог на небе, а царь в России!..
Развитие событий на Балканах «подталкивались» из Берлина. Император Вильгельм II, прочитав телеграмму германского посла в Лондоне К.-М. Лихновского, резюмировал её содержание следующим образом:
— Австрия должна получить на Балканах господствующее положение по отношению к другим меньшим странам за счёт России. Иначе нам не будет покоя...
В Вене не стали ждать истечения срока ультиматума. 15 июля на улицах Белграда начали рваться снаряды с австрийских батарей, поставленных на противоположном берегу реки. Австро-Венгерская империя объявила войну Сербскому королевству.
На следующий день, то есть 16-го числа, начальник Генерального штаба генерал Н. Н. Янушкевич представил императору Николаю II на выбор и на подпись два высочайших указа. Первый - о всеобщей мобилизации в России. Второй - о частичной мобилизации четырёх военных округов, которые предназначались для действий против Австро-Венгрии: Киевского, Одесского, Московского и Казанского.
Император Николай II желал миром потушить только- только разгоравшийся очаг войны на Балканах. Он послал срочную телеграмму в Берлин германскому императору, подписавшись под ней откровенно дружественно: «Ники»:
«…B этот чрезвычайно серьёзный момент я прибегаю к твоей помощи. Слабой стране объявлена гнусная война. Возмущение в России, вполне разделяемое мною, безмерно. Предвижу, что очень скоро, уступая оказываемому на меня давлению, я буду вынужден принять крайние меры, которые приведут к войне. Стремясь предотвратить такое бедствие, как европейская война, я прошу тебя, во имя нашей старой дружбы, сделать всё, что ты можешь, чтобы твои союзники не зашли слишком далеко».
Из Берлина в Санкт-Петербург ответная телеграмма пришла в тот же день. Казалось, что подпись германского императора («Твой искренний и преданный друг и кузен Вилли») «дышала» дружелюбием.
Но содержание телеграфного послания Вильгельма II не оставляло российскому государю никаких надежд на мирное разрешение возникшего на Балканах военного конфликта:
«С глубочайшим сожалением я узнал о впечатлении, произведённом в твоей стране выступлением Австрии против Сербии. Недобросовестная агитация, которая велась в Сербии в продолжение многих лет, завершилась гнусным преступлением, жертвой которого пал эрцгерцог Франц-Фердинанд. Состояние умов, приведшее сербов к убийству их собственного короля и его жены, всё ещё господствует в стране. Без сомнения, ты согласишься со мной, что наши общие интересы, твои и мои, как и интересы всех монархов, требуют, чтобы все лица, нравственно ответственные за это подлое убийство, понесли заслуженное наказание. В данном случае политика не играет никакой роли.
С другой стороны, я вполне понимаю, как трудно тебе и твоему правительству противостоять силе общественного мнения. Поэтому, принимая во внимание сердечную и нежную дружбу, издавна связывающую нас крепкими узами, я употребляю всё своё влияние, чтобы побудить австрийцев действовать со всей прямотой для достижения удовлетворительного соглашения с тобой. Я твёрдо надеюсь, что ты придёшь мне на помощь в моих усилиях сгладить затруднения, которые могут ещё возникнуть...».