— По карточке? — возмутилась кассирша. Ведь с таким трудом дозвонились до этого проклятого терминала.
— Нет, за наличные, — отрезал Говоров.
— Распишитесь, пожалуйста. — Кассирша протянула ему чек.
Стас изобразил Лилькину роспись. Дома пришлось потренироваться.
— Я вас подвезу, — предложил он Леночке, когда оба с покупками вышли из магазина. — А то, не дай бог, Иван Григорьевич вернется раньше, устроит вам нагоняй.
— За что? — жалостливо пропищала Леночка. И даже растерялась.
— Ему не нравится, когда вас подменяет Самойлова.
— Да, он ее терпеть не может, — согласилась Могилевская. — Только я никак не пойму почему? Геля — прекрасный человек, очень исполнительная.
— Вы еще скажите, что хороший товарищ, — подначил Стас.
В конце рабочего дня сильно разболелась голова. И Иван попросил принести ему крепкого чая. Только что заваренного и сладкого. Он сидел, откинувшись в кресле, и отпивал маленькими глотками темную жидкость из большой кружки, размышляя о том, кто же все-таки ворует. Огульно обвинять Ивану никого не хотелось. Нужны точные факты. Когда же этот чертов Стас наймет аудитора? Он позвонил главному бухгалтеру и дал указание готовить документы для проверки. И, отхлебывая обжигающий горло чай, представлял, как толстая Дора Соломоновна бежит из своего кабинета в бухгалтерию, как кричит на подчиненных. Голова понемногу начала проходить и настроение улучшилось.
"Я, наверное, энергетический вампир", — самокритично решил Иван.
Но тут позвонил Юра Грибов, хозяин автостоянки и небольшой автомастерской. Вернее, он звонил Стасу, но того на месте не оказалось. По старой дружбе попросил переключить на Ивана. И своим звонком все испортил.
— Иван, тут история неприятная приключилась. Машину Стаса на стоянке стукнули.
— Сильно? — из любопытства и братской солидарности поинтересовался Иван.
— Сильно. "Волга" ржавая правый бок стесала.
— Ни фига себе.
— Ну да. Мои сторожа данные все записали, только у мужика, что стукнул, совсем денег нет. Я что думаю. Он этот у меня на стоянке покалымит, а Стасу мои умельцы все отрихтуют.
— Подожди, Юр. Ты там пьяный что ли? Если мужик ездит без бабок и вкатывается кому-то в зад, то это только его проблемы. Или твои работнички тоже причастны?
— Да, — признался Грибов с явной неохотой. — Кричали, блин, правее-левее. Чтоб их.
— И сколько ж этому бедолаге придется у тебя калымить? А, Юр? Крепостное право уже отменили, ты в курсе? Еще в позапрошлом веке.
— Ты о чем, Иван, я не пойму, — жалобно заскулил Грибов. Ему не нравилось, когда Бессараб говорил вот так насмешливо.
— Это я не пойму. Какой-то козел разбил Стасову "вольво", ты ее, значит, отрихтуешь, а он на тебя поработает. Прекрасно. А чем ты рихтовать собираешься, Юра? Молотком? У тебя оборудования нет такого, чтобы "вольво" рихтовать, — начал кипятиться Иван.
— Нет, это новую машину ударили, "девяносто девятую", что сегодня пригнали.
— Какую "девяносто девятую"? Ничего не понял. Давай с самого начала, — потребовал Иван.
Юра Грибов испугался. Стал путаться в словах, многословно объяснять:
— Белую. Стас сегодня взял, инжекторную, с московскими номерами.
— Ты хочешь сказать, что Стас сегодня купил машину?
— Ну да.
— А почему думаешь, что купил?
— Я спросил, чья, мол, тачка? А он говорит — моя. Сегодня, мол, купил.
— Ладно, Юр. Сделай, как ты хочешь, я думаю, Стас не обидится. Все, пока. — И бросил трубку. Крикнул:
— Лена, зайдите.
Леночка вбежала в кабинет и замерла у порога.
— Говорова ко мне.
— Станислава Николаевича нет на месте.
— А где он? — рявкнул Бессараб.
— Я не знаю, Иван Григорьевич, — обреченно пробормотала секретарь и подумала, что сейчас начнется. Иван терпеть не мог, когда его подчиненные сообщали, что они чего-то не знают.
— Вы у нас кем работаете? Дворником или секретарем?
Леночка проблеяла что-то не членораздельное.
— Тогда почему не интересуетесь, куда уходит персонал в рабочее время? — выплеснул свое раздражение Иван.
Леночке хотелось уточнить, что Станислав Николаевич Говоров не рядовой сотрудник, а второй человек холдинга, но она даже заикаться об этом не посмела.
— А где письма для администрации? Готовы?
— Я уже почти закончила. Распечатать осталось.
— Слова "уже" и "почти" означают, что не готовы. Там всего пять писем, по странице каждое. Если вы не справляетесь в рабочее время, сидите в перерыв.
— Иван Григорьевич, в перерыв я ходила за картриджем, — начала оправдываться Леночка.