— Выглядит как наше отражение в кривом зеркале, — прошептало Эхо, и в его голосе впервые зазвучала не насмешка, а настороженность. — Только злее.
Контур становился четче. Это был я. Точная копия. Но с глазами, в которых плескалась бездонная, холодная ярость. И ухмылкой, которой на моем лице никогда не было.
Он сделал шаг из тени. Пол дрогнул под его ногой.
— Привет, — сказал он. Его голос был моим, но пропущенным через измельчитель — хриплым, полным статики и ненависти. — Надоело прятаться?
Я отступил. Сердце бешено заколотилось, гоняя по жилам ледяной адреналин.
— Кто ты?
— Я — то, чем тебе пора бы стать, — он скривился в ухмылке. — Я — тот, кто не плачет над кучкой цифровой пыли. Я — тот, кто берет то, что хочет. Я — твой гнев. Твое разочарование. Твой страх остаться здесь навечно. Они меня слепили, твои новые дружочки.
Он кивком указал на стены, откуда доносился все усиливающийся гул паразитных голосов.
`...да... да... он наш... мы его создали... он освободит нас...`
— Предатель, — прошептал Страж, и в его голосе прозвучал не страх, а чистая, беспримесная ненависть. — Саморазрушительная тенденция, материализованная. Они нашли твою самую уязвимую точку и ударили по ней.
— О, смотрите-ка, старый хрыч еще не вымер, — повернулся к месту, откуда звучал голос Стража, Тень. — Вечно ты шепчешь ему на ухо: «отойди, не рискуй, спрячься». Из-за тебя мы тут и оказались. Из-за твоей трусости.
Он сделал шаг ко мне.
— Они не личности! — рявкнул Страж, обращаясь ко мне, но его голос дрогнул. — У них нет воли, только инстинкт! Игнорируй!
— Именно поэтому они и опасны! — парировало Эхо, и его тон стал резким, серьезным. — Их не переубедить! Их можно только подавить или…
Или приручить. Мысль пришла сама собой, холодная и чуждая. Возможно, от них же.
Тень рассмеялась — сухим, трескучим звуком, как ломающиеся кости.
— Приручить? Меня? Я уже здесь, приятель. Я уже в тебе. Я просто ждал, пока эти сволочи дадут мне голос.
Он протянул руку. Его пальцы были такими же, как мои. Но от них веяло таким холодом, что воздух звенел.
`...он прав... ты слаб...` — зашептали голоса, обращаясь ко мне.
`...слушай его...` — нашептывали они Тени.
`...зачем сопротивляться? Мы дадим силу... настоящую силу... вырваться...`
Хор чужих шепотов нарастал, превращаясь в оглушительный гул, сливаясь с голосом Тени в единую сумашедшую какофонию. Они цеплялись за каждую мою слабость, каждую трещину, оставленную страхом, и вливали в нее силу Тени.
Впервые за все время Страж и Эхо действовали почти синхронно. Не сговариваясь, они выстроили оборону — слепой, инстинктивный барьер из нашей общей воли.
— Держись! — просипел Страж, и его голос был напряжен до предела.
— Не дай ему войти! — крикнуло Эхо, больше не издеваясь.
Я чувствовал, как эта Тень, этот Предатель, бьется о наши общие стены, ища лазейку. Он был сырым, неструктурированным страхом, которым питалась эта темная версия меня. Он был их оружием.
В тот миг я понял. Я боролся не просто с галлюцинацией. Я боролся за право остаться единственным хозяином своего хаоса. Против анонимной толпы чужих прошлых и против самой темной части самого себя.
Я сжал кулаки, все еще чувствуя жжение в ладонях — жжение от того поступка, что привел меня сюда.
— Нет, — прошептал я. Не им. Самому себе. Тени. Голосам. — Это мой дом. Мое сознание. И я никому не позволю здесь хозяйничать.
Тень замерла. Ее ухмылка сползла, сменившись на мгновение недоумением. Гул на секунду стих.
И этого мгновения хватило. Я не атаковал. Я не отталкивал. Я просто… перестал бояться.
И Тень, лишенная подпитки, дрогнула, поплыла и с тихим шипящим звуком рассеялась в воздухе, как пар.
В коридоре снова стало тихо. Шепоты отползли, обиженные и шипящие, но уже не такие громкие.
Я стоял, тяжело дыша, весь в холодном поту.
— Ну… это было что-то, — выдохнуло Эхо.
— Это только начало, — мрачно сказал Страж. — Они нашли способ материализовывать твои же страхи. Они будут атаковать снова.
Я кивнул, все еще не в силах говорить. Они были правы. Оба.
Но я тоже был прав. Страх был ключом. Их оружием. И моим.
Я посмотрел на свои ладони. Жжение почти прошло.
Осталась решимость.
Глава 5. Ненадежный свидетель
Тишина после отступления Тени была обманчивой. Я стоял, прислушиваясь не к звукам, а к самому Архиву. После того как я вобрал в себя часть Осколка и отразил атаку собственного страха, что-то во мне сдвинулось. Я больше не просто бродил по лабиринту. Я начал ощущать его пульс. Непрерывный, ритмичный гул — не голосов, а самих данных, памяти, эмоций, спрессованных в единый, живой кокон.