С. А. Суханов в своей работе, вышедшей несколько позднее (1908 г.) делает уже значительный шаг вперед в трактовке бредовых психозов, со всей категоричностью относя хроническую параною к раннему слабоумию, а острую параною — к маниакально-депрессивному психозу или к интоксикационным психозам.
Большой интерес представляют воззрения Я. А. Анфимова, посвятившего в 1913 г. бреду при первичном помешательстве ряд статей. Работы эти были весьма прогрессивными, так как проникнуты материалистическим мировоззрением. Автор близко подошел к пониманию патофизиологических механизмов бреда, сближая его со сновидениями. Возражая против названия «sine materia» по отношению к заболеваниям без ясного патоанатомического субстрата, автор искал материальную основу бреда. Он полагал, что у бредовых больных имеются иные материальные психофизиологические основы мышления или иная «биофизическая формула логики». Останавливаясь на общих условиях, нарушение которых ведет к душевным расстройствам, автор указывает на нарушение внутричерепного давления, изменения обмена веществ в мозгу, нарушение оптимума психического напряжения. «Больной биохимизм» мозга немедленно отражается, по автору, на психическом напряжении, а с ним меняется и чувство реального в восприятии, суждения утрачивают логическую ценность и создается канва для бредовых построений мышления. В качестве источника бреда большое значение автор придает нарушению общего чувства — «сенестезиопатии», следствием чего являются различные патологические ощущения. Эти измененные ощущения телесной жизни, по его мнению, чисто автоматически облекаются в форму неполных и ложных суждений, например при ипохондрическом бреде.
В советской психиатрии в связи с углублением и расширением научной и практической работы в данной специальности, а также разработкой других медицинских дисциплин, мы находим уже попытки, с одной стороны, углубить психопатологическое изучение структуры и механизмов различных форм бредообразования при различных заболеваниях, и в частности при шизофрении, с другой стороны, определить патофизиологические механизмы разных форм бреда.
Так, П. А. Останков различал содержание бреда и его конструкцию и на основе этого принципа отграничивал параноический бред от парафренического. Если в первом случае, по автору, бред преследования проистекает из борьбы за те или другие идеи (изобретательство и т. п.), то во втором случае бред развивается не логически, а интуитивно и имеет в основе органический анатомический процесс, обусловливающий явления психического автоматизма, играющего роль в механизмах этого рода бреда.
Бреду воздействия посвящена работа В. Н. Мясищева, вышедшая из Патологорефлексологического института, руководимого В. М. Бехтеревым. Хотя не со всеми положениями, развиваемыми в этой работе, можно согласиться, но существенно в ней то, что автор не говорит о феномене бреда вообще, как мы имели это у зарубежных авторов, но выделяет различные его разновидности (невропатический, параноический и параноидный типы) и соответствующие механизмы в зависимости от характера основного заболевания. Он устанавливает также связь бреда с преморбидной личностью больных и их предшествующими переживаниями, не выводя его вместе с тем целиком из этих переживаний.
Специально шизофреническому бреду посвятил в 1936 году монографию В. И. Аккерман. Бред в ней трактуется психопатологически (феноменологически) с позиций работ зарубежных авторов, преимущественно французских, как продукт расстройства мышления и механизмов «присвоения». Эти механизмы присвоения выдвигаются в качестве дифференциально-диагностических критериев отграничения шизофренического бреда от бреда иного происхождения. Механизмы присвоения кажутся автору более надежными дифференциально-диагностическими критериями, чем механизмы отчуждения. Патофизиологические механизмы бреда автор не рассматривает.
Попытку изучения механизмов некоторых видов шизофренического бреда мы встречаем в работе А. А. Меграбьяна «Синдром отчуждения и бред», хотя в основном эта работа посвящена синдрому деперсонализации («отчуждения» по автору). Бред, по автору, является следствием тех же нарушений, которые лежат в основе синдрома отчуждения, а именно «дезинтеграции» аффективности и обусловленного ею расстройства мышления, вследствие выпадения его чувственного тона. Существенным в данной работе является то, что автор пытается наметить некоторую связь между болезненным процессом и его механизмами, с одной стороны, и основными психопатологическими явлениями при синдроме отчуждения, с другой стороны. Таким образом, эти психопатологические явления не рассматриваются им в отрыве от болезненного шизофренического процесса, как в работах многих зарубежных авторов, касавшихся этой темы.