Или другой пример: «Всякому просящему у тебя давай, и от взявшего твое не требуй назад» (Лк. 6,30). Здесь речь идет об удвоенном импульсе положительной энергии, энергии добра, улучшающем общий энергетический фон среды обитания. Способны ли мы на такие жертвы, моральные и материальные, без усилий над собой? Вряд ли: «…нет делающего добро, нет ни одного» (Пс. 13,3). Это образное изречение ветхозаветного царя Давида в наши дни воспринимается почти буквально.
Но что уж определенно мы обязаны были вместить за срок, превышающий эпоху, так это десять ветхозаветных заповедей, воспрещающих экстремальные формы зла. Они, заповеди, были даны в эпоху Овна для усвоения их людьми эпохи Рыб, эпохи христианства, в коей родилось и большинство ныне живущих. Однако если исходить из нравственных «достижений» текущего момента, то можно заключить, что современники эпохи Рыб не справились в целом с этой задачей: как из дьявольского рога изобилия на нас сегодня сыплется и льется скверна, однозначно табуированная Декалогом: убийство и насилие, кража и обман, обездоленные родители и изощренная подлость… Тем не менее не будем делать скороспелых, поверхностных выводов.
* * *
О нравственном фоне всей эпохи нельзя судить, исходя из вопиющей безнравственности ее завершающего этапа, который мы физически проживаем сегодня. В течение двух с лишним тысяч лет божественный Экспериментатор изменял условия эксперимента с людьми неоднократно и коренным образом, чтобы всесторонне испытать человека с его неизменной от создания природой, включая и «зло от юности», во множестве разнородных ситуаций. В результате Творец убедился, вероятнее всего, лишь в одном: в беспредельности того, на что способно Его лучшее из творений.
Наряду с разгулом животных инстинктов, человек многократно являл миру прекрасную работу механизмов управления этими инстинктами. От полнейшей распущенности до жесткого аскетизма, от безудержного порыва страстей до беспощадного властвования собой – таковы лишь некоторые «полярные» возможности человеческой триады.
Войны, революции, подъемы Отечества из разрухи – эти этапы эксперимента предельно обнажили в Человеке чисто человеческие же признаки: духовную мощь и нравственное величие. Более того, очень многие люди опередили в духовном плане «свое» время: в эпоху Рыб они самоотверженно исполняли божественные установки, предназначенные грядущей эпохе Водолея. Они не просто уклонялись от зла, но и являли эталоны добра. Разве мыслимо, к примеру, представить себе, сколько раз и в каких условиях была исполнена высочайшая христианская заповедь: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15,13)? Менялись ее формулировки применительно к ситуациям, допустим: «сам погибай, а товарища выручай», но не менялся ее высокий жертвенный смысл. Во времена «Морального кодекса строителя коммунизма» мы еще держали высокую нравственную планку.
Тому способствовали: благоприобретенное индивидуальное самосознание и жесткая партийная дисциплина. И то и другое – плоды морально здоровой экономики, нимало не зараженной вирусом «священной» частной собственности. Мы располагали широким спектром высоких нравственных ориентиров, разносторонняя декларация которых в известной степени уравновешивала инстинктивные позывы самости, сдерживала имманентное зло в придонных слоях человеческой души; ценностная шкала большинства людей включала в себя достаточно разветвленную духовно-культурную зону. Понятия «мое» и «наше» пребывали в относительной гармонии, по крайней мере – не являлись антагонистами. Государственные законы не находились в противоречии законам нравственным, не являли вызова последним.