В самом деле, что понапрасну жаловаться? Денис жив, у него есть любящий отец. И пусть из-за плотного графика работы он нечасто бывает рядом, но поддержка близкого человека, хоть и на расстоянии, это всё равно поддержка, и немалая. В прошлом году осенью они вдвоём купили эту дачу на берегу реки Сылвы. Тут чистый воздух, спокойно на душе и есть условия сосредоточиться и побыть наедине со своими мыслями. Увлечение Дениса компьютерной графикой стало приносить ему некоторый доход. Ну а то, что юноше исполнилось сегодня восемнадцать лет, это отец лишь для красного словца сказал о «волшебности» данной цифры. Возраст как возраст. Ничем непримечательная дата. Всё равно не грозит теперь Денису армия, не маршировать ему по площадям и не ходить в походы. Не играть в футбол и волейбол, не заниматься велоспортом и не кататься на лыжах. И студенческих дискотек у него не будет, и романтических прогулок под луной с какой-нибудь красивой и скромной девушкой. Да много ещё чего не случится! И нет смысла об этом переживать...
Размышления Дениса вдруг прервал жалобный мальчишеский голос:
- А бабушка сказала, что мы должны помочь дяде Косте навести порядок на огороде! У него тут всё сорняками заросло.
- Вот и займись полезным делом, не приставай к сестре! Я вышла позагорать! - резко ответила девушка младшему брату.
На улицу из дома напротив вышли племянники дяди Кости. Спустившись с крыльца по боковой каменной лестнице, они оказались на дороге, но совершенно не были намерены сбавлять громкость голоса и продолжали общаться так, как им было удобно.
Полина - молодая особа лет пятнадцати-шестнадцати - внимательно осмотрела дачную улицу. Убедившись, что посторонних поблизости нет, она миновала гараж, расположенный в цокольном этаже их дома, смело перепрыгнула низкий заборчик, отделяющий землевладение дяди Кости от дороги, прошла на цыпочках по краю цветочной клумбы, над которой вчера вечером сокрушалась её бабушка, обогнула раскидистую рябину, растущую под окнами, и вышла к торцу недостроенного сарая.
- Да, крыша, что надо, - прокомментировала она и огляделась в поисках лестницы.
Между домом и так называемым «сараем» была площадка, поросшая травой. Поскольку отец девушки достроить сарай не успел, а каждый раз обходить с огорода дом и спускаться за садовыми инструментами в гараж было хлопотно, большая часть инвентаря стала стихийно оседать именно здесь, под прочным деревянным навесом, а иногда и рядом прямо в траве. И сейчас на данной площадке валялись старые шланги для полива огорода, рулон плёнки, резиновые перчатки и прочее. И пусть это выглядело не очень хозяйственно, зато удобно. Всё, что нужно, под рукой. С дороги этот бардак особо не заметен. Да и кому его разглядывать? Чужие тут не ходят. Дачный посёлок, состоящий из восьми улиц, был надёжно огорожен и хорошо охранялся двумя сторожами и тремя бдительными сторожевыми псами.
Отыскав под навесом почерневшую от времени лестницу, девушка вытащила её наружу и приставила к торцу «сарая». Пара метров вверх и она будет у цели: на ровной, залитой солнцем площадке. Ни из дома её не увидеть, ни с огорода. Лежи себе - загорай в тишине.
Лишний раз желая поддеть младшего брата, Полина самодовольно усмехнулась, перебросила через плечо полотенце, зажала зубами тюбик крема и смело полезла на крышу.
Её брат - одиннадцатилетний Павел, стоя у забора, внимательно наблюдал за восхождением сестры, словно пытался вычислить: «упадёт - не упадёт», «долезет - не долезет».
Лестница раскачивалась, и Денис, ставший невольным свидетелем данной сцены из окна своей комнаты, тоже с интересом следил за действиями соседской девчонки.
Полина ловко вскарабкалась на крышу, расстелила полотенце, шустро сняла с себя топ и джинсовые шорты, оставаясь в модном небесно-голубого цвета купальнике, завязала на затылке узлом длинные медно-рыжие волосы и взялась за тюбик с кремом.
- А бабушка сказала, что самый лучший загар бывает только на грядке! - вновь наставительно произнёс её брат.
Оставшись на дороге в одиночестве, он теперь оказался перед нелёгким выбором: идти на огород и прибираться там одному, что не очень-то и хотелось, или же, как его сестра, где-нибудь спрятаться и заняться своими делами. Второй вариант был предпочтительным. Ведь дел у мальчишек всегда полно. Одних только компьютерных игр у Павла штук двести. Но как проскользнуть обратно в дом мимо ворчливой бабушки? Сейчас, когда она не вертится у плиты, а приросла в гостиной к телевизору, мимо неё в детскую комнату не прошмыгнуть. Непременно заметит и будет воспитывать.
«Так лучше пусть на Польку кричит и ругается. Это же она во всём виновата! А я по-честному пытался её уговорить поработать», - заключил он, не переставая ныть и канючить.
- Паша, ты чего ко мне пристал, а? - раздражённо бросила Полина, продолжая втирать в кожу крем. - Бабушку, может, и впечатляет загар поясницы. А я хочу, чтобы у меня загорало всё тело.
- Ты и так рыжая. Зачем тебе солнце?
- Затем, пуфик, чтобы быть красивой. Я не хочу, как ты, дружить лишь с компьютерными играми! Меня привлекает живое общение с нормальными людьми! И я собираюсь влиться в коллектив тех ребят и девчонок, что отдыхают на этих дачах каждый год!
Девушка откинулась на спину, блаженно подставляя тело ласковым лучам утреннего солнца.
Полину, в отличие от её брата, можно было назвать красивой. Она была среднего роста, стройная, в меру спортивная. Даже рыжий цвет волос и бледные веснушки на коже нисколько не портили впечатления от её внешности, когда девушка начинала с кем-то разговаривать и улыбаться. Её уверенность в себе с лихвой компенсировала какие-то мелкие недостатки во внешности и часто нервировала её застенчивого и неуклюжего брата. Ведь Павел был толстячком. Не так, чтобы уж совсем круглым и заплывшим жиром. Он был «плотным», как он сам себя называл, и искренне верил в обещания мамы, что в следующем году он «непременно израстёт». Однако месяцы бежали за месяцами, мальчишка переходил из класса в класс, и в этом году ему уже стукнуло одиннадцать, а его рост по-прежнему добавлялся меньше, чем его вес, что являлось лишним поводом для переживаний и вызывало новые насмешки от его одноклассников, бабушки и сестёр.
- А бабушка говорит, что ты ещё не доросла до того возраста, чтобы проводить время в компаниях старших ребят. И она давала маме слово не спускать с тебя глаз!
- Настучишь о моих планах бабушке, учти, я поколочу тебя.
- Я храню молчание только за деньги. Так что спускайся и дуй в огород либо придётся тебе раскошеливаться.
Мальчишка упёр руки в бока и задрал голову, прикидывая в уме, сколько денег он сможет заработать на этом секрете сестры. Но девушка не позволила его мечтам обрести более-менее конкретную форму. Даже не пошевелившись, она произнесла:
- Нет, Паша-вымогаша. Это тебе придётся молчать бесплатно. Если ты, конечно, ещё не утратил надежду отыскать шнур от ноутбука. А иначе ведь тоска зелёная: два с половиной месяца жизни потерянных впустую! Представь этот фильм ужасов: ты - и вдруг вместо виртуального пространства идёшь гулять на реальную улицу! Чего доброго ещё похудеешь случайно...
Мальчишка затрясся от возмущения.
- Ты... А ну немедленно верни мне провод! Я маме про тебя скажу, вредина рыжая! Я бабушке донесу, что ты тут прохлаждаешься! Я дяде Косте наябедничаю! Я...
- Не забудь позвонить губернатору края и написать письмо Президенту Российской Федерации. Всё, не жужжи тут, Пашка-букашка. Не мешай мне наводить красоту.
Полина заслонила рукой от солнца глаза и мечтательно вздохнула.
Денис, больше не желая быть свидетелем чужих семейных разборок, и вовсе не собираясь разглядывать загорающую девушку, захлопнул окно мансарды, а затем, немного поразмыслив, задёрнул и плотные шторы. Отгораживаться от соседей, так отгораживаться.
Брат Полины, заметив это движение в доме напротив, намеренно громко расхохотался:
- Да от твоей «красоты» не только соседи разбегаются, но и скоро все мухи в округе сдохнут! - отвесил он старшей сестре самый остроумный комплимент, который только смог сходу придумать.