-Сэр, новенькая горничная просит разрешения – засвидетельствовать вам свое почтение, - торжественно объявил дворецкий, когда мы перешли в малую гостиную после ужина и приготовились пить чай с имбирными кексами.
Не сразу обратив внимания на сказанное, я задумчиво смотрела на мерцающие в камине искры, пребывая мыслями весьма далеко от красивой лондонской резиденции Солсбери. Штат прислуги в особняке был просто до неприличия огромен, не глядя на то, что его светлость и маркиз крайне редко гостили здесь долее двух-трех недель. Дом содержался в идеальном порядке, а люди, ответственные за сию аккуратность, гордились своей службой не меньше, чем челядь ее величества. Достаточно лишь упомянуть необычного темно-розового цвета униформу горничных, дополненную белоснежными передниками. Экономка как-то проговорилась, что его сиятельство заказывал ее в ателье миссис Белл, что располагалось напротив дворца Сент-Джеймс. Мэтью в принципе по особенному относился к тем, кто стоял ниже него на социальной ступеньке, а уж о собственных слугах - и говорить нечего.
-Дорогая, - мягко позвал муж, врываясь в тревожную пустоту недавних размышлений, - позволь представить тебе мисс Нэнси Хилл, на днях ты упоминала, что тебе нужна компаньонка для некоторых визитов и девушка, способная помочь с нарядами и прической, вместо покинувшей нас Сары. Если мисс Хилл тебе подойдет, мы сможем взять ее с собой в «Fairy manor».
Рассеянно подняв голову, я всмотрелась в приятное чуть усталое лицо, в обрамлении уложенных по бокам белокурых кос, одновременно заслышав восклицание менее сдержанной Фиби.
-Леди Солсбери, - девушка спешно отвесила мне изысканный реверанс, а в потемневших очах вспыхнули знакомые тревожные огоньки.
Сердце скакнуло в груди, заставив мгновенно обернуться к невозмутимо сидящему рядом Мэтту.
-Мисс Хилл обладает прекрасными рекомендациями, родная, - слегка улыбнулся супруг, - она обучена навыкам шитья и ведения дома в целом. Мне кажется, ее услуги могут оказаться полезными.
-Да, дорогой, - не узнавая собственного охрипшего голоса, тихонько откликнулась я, - ты сделал без сомнения удачный выбор.
Спустя пару часов я узнала печальную историю Нэнси, приведшую ее на злосчастный рынок, с поводком на израненном запястье, которое она еще долго смущенно прятала под рукавом нового платья. Она, действительно, получила начальное образование в благотворительной школе и после продолжила его в пансионе для сирот. Судьба оказалась не столь безжалостна и позволила девочке – претендовать на место в приличном доме, у вполне доброжелательной, хоть и требовательной госпожи. Увы, все хорошее способно в один миг покинуть нашу жизнь, повинуясь всего лишь единственному неверному решению. Таковым стал для Нэнси – молодой и настойчивый Девис Мур, сумевший ласками и красивыми речами обольстить доверчивую девушку. Очевидно, семейная жизнь оказалась для юноши непосильной ношей. Лишившись заработка и погрузившись в каждодневное пьянство он, в нетрезвом угаре, воспользовался своеобразным способом бедняков – разорвать неугодный брак. Бракоразводный процесс по сей день оставался для них – непомерной дороговизной. До недавнего времени, как заметил мне позже Мэтт, подобная практика могла представляться заманчивой и для вполне состоятельных людей, не желавших в свою очередь тратить время и средства на унизительную процедуру официального расторжения брачных отношений. И, как правило, судьи закрывали глаза на вопиющее нарушение человеческих прав и свобод. В одной из самых развитых мировых держав, женщина оставалась по сути своей абсолютно зависимым существом. Чем отвратительный поступок Девиса отличался от столь осуждаемого повсеместно рабства…. В Шотландии подобное унижение удалось пресечь на корню, благодаря возмущению женщин, набросившихся на незадачливого глашатая. В Англии общество предпочитало не замечать дикого самоуправства. Разве я сама, не смолчала сегодня, побоявшись просить супруга о такой нужной этой девочке помощи? Мне было глубоко стыдно за привычное равнодушие и уступку жестокой традиции, так и не канувшей в прошлое. Возможно, в тот миг я приняла решение – не проходить мимо чужой беды, способной в одночасье коснуться любого, кто неожиданно становился уязвим. Насколько это будет в моих собственных силах. Прислушиваясь к шороху дождя за окном, явившегося на смену дневной духоте, я безумно хотела отправиться в комнату Мэтта и провести эту трудную, полную сердечных сомнений, ночь вместе в ним. Но у меня не было права – нарушать нашу негласную договоренность. Вне всякой зависимости от любви и нежности, неизменно даримых мужем, он всегда отправлялся спать в свои личные покои. В глубине души я стыдилась прихлынувших вдруг желаний. Ощущать под пальцами красивое загорелое тело, которое я толком не могла разглядеть из-за темноты, просыпаться и видеть родное лицо на соседней подушке, гладить слегка волнистые каштановые пряди. Трагедия Нэнси заставила меня обуздать эгоистичные глупые стремления. В отличие от ее Девиса, мой муж умел держать слово, и мои надежды не были им обмануты. Любовь не должна посягать на нашу свободу, в этом, как и во многом другом, муж абсолютно прав.