До конца… Будет ли когда-нибудь этот конец? Элли не могла вообразить бессмертие и никогда не желала его. Вечность пугала ее, представлялась пустым холодным Космосом или беззвучными глубинами Марианской впадины.
«Я должна узнать как умирают фейри», — решила она и стала напряженно оглядываться по сторонам.
Однокурсники уже вовсю отмечали подходящие на их взгляд ответы теста, кто-то последовательно, сосредоточенно кусая карандаш, кто-то небрежно листая страницы и вновь возвращаясь к пропущенным пунктам. Элли все не могла заставить себя начать.
Она посмотрела в сторону, на Грэма, сидевшего прямо за Дейдрой Грайне. Что он сам почувствовал к этой девушке год назад, когда близнецы Баркли назвали ту «Ходячим проклятием»? Симпатию, желание защитить? Зарождающуюся влюбленность?
«Теперь я ровня тебе, Элинор… Теперь я бессмертный…» Что он будет делать с распахнувшейся перед ним вечностью?
«Моя маленькая сестренка…» Элли уже почти шептала вслух, не в силах сдерживать клокочущие в груди эмоции:
«Я не хочу быть тебе сестрой. Я хочу, чтобы ты целовал меня, как возлюбленную».
Элли буквально силой заставила себя заняться тестом. Вопросы оказались вполне невинными и почти детскими — любимые цвета, растения, музыка, время года… Иногда попадались и около магические — о предпочтительном празднике Колеса Года или фазе луны. На некоторые вопросы вариантов ответа не было и нужно было вписать что-то свое. На вопрос «Наиболее близкая вам Богиня» Элли ответила «Кора Персефона», надеясь, что это не посчитают за ошибку.
Едва Элли закончила писать последние слова, как мастер Персиваль предложил сдать листы теста. В дверях кабинета уже стояла мистрис Хили, похожая на осу — заранее на всех сердитая и острая на язык.
— Второй курс! За мной.
«Мы — второй курс!» — невольно обрадовалась Элли.
Разумеется, она это знала, но услышать подтверждение со стороны было приятно. Правда, было немного жаль, что результаты тестирования не объявили сразу: девушка так до сих пор не знала, куда хочет.
Мистрис Каландра, ничего не объясняя и сохраняя насмешливо-ехидное выражение лица, отвела студентов в отдаленную часть замка и остановилась у безликой дверью.
— Кто первый? — спросила она, окидывая студентов многозначительным взглядом.
Ученики смотрели то на загадочную дверь, ведущую в неизвестность, то на преподавательницу латыни.
— А что там? — спросила Фиона Броуди, одна из тех однокурсников Элинор, с которыми она почти не общалась.
Единственное, что Элли знала про Фиону, то, что у нее есть подруга Энида. Единственное, что Элли знала про Эниду, то, что у нее есть черная кошка.
Мистрис Хили стала еще таинственней.
— Ммм, что же у нас там такое? Если вас там не покалечат, то перейдете сразу на третий курс.
Некоторые девушки, включая Брианну, начали тихо попискивать. Мистрис Каландра расплылась в откровенной улыбке:
— Неужели не замечали, что на втором курсе кто без пальца… кто без уха?
— Пожалуй, я схожу… — услышала Элли знакомый голос, и среди второкурсниц прозвучал откровенный вздох облегчения. Молодые люди на слова учительницы только фыркали — знали больше девушек или храбрились.
Мистрис Каландра предупредительно распахнула створку:
— Мистрис Кардиган, прошу… и удачи.
Агнесс зашла первой, и дверь за ней тут же закрылась. Напряжение не спадало, студенты буквально прожигали дверь, ожидая, когда Агни выйдет.
Появилась она минут через десять, хмурясь и щуря глаза, словно попала из кромешного мрака на яркий свет.
— Нет, ничего не скажу! — моментально сказала она не терпящим возражения тоном, предупреждая любые вопросы, — Нельзя говорить. У вас будет другое.
С силой потерев лоб, словно у нее болела голова, Агни обратилась к учительнице:
— Посвящение же только завтра? Можно уйти?
— После ужина ваш курс разделят на предварительные трикветры, — ответила мистрис Каландра. — Сейчас, конечно, можете быть свободны.
Проводив подругу взглядом, Элли поняла, что боится. Она бы с удовольствием ушла, но перед этим нужно было пересилить себя и зайти в непонятное помещение. Поэтому она все тянула время, изучая лица тех, кто уже прошел испытание. Грэм… Олвен… близнецы МакГиллы… самые смелые… Потом остальные, а Элли все стояла у стены и ждала наплыва храбрости. Последней каплей стало то, что решилась даже дрожащая рядом, пританцовывающая и попискивающая от эмоций Брианна.
Вышла она задумчивая и тихая, словно оставила все напряжение за дверью.
— Так красиво… — протянула она мечтательно. — Иди, я подожду.
Элли оглянулась. Кроме нее оставалось еще несколько человек.
«В конце концов, я вроде как бессмертная… Никого там не едят…» — она старательно раззадоривала себя, не сводя глаз с резной створки, покрытой темным лаком.
Мистрис Хили поймала ее немигающий взгляд.
— Мистрис О`Ши, вы решились?
Элли выдохнула:
— Да, — и шагнула, отрезая пути к отступлению.
Неожиданно в памяти всплыл поход к детскому стоматологу, когда ей вырвали удивительно крепкий молочный зуб, который уже мешал расти постоянному. Элли помнила, что плакала, хотя больше от страха, чем от боли, и человек, которого она в то время считала отцом, всю обратную дорогу шипел на нее, что она его позорит и не умеет себя вести. Но сейчас у Элли была Брианна. Девушка обернулась, поймала взгляд льдисто-голубых глаз, и вошла. Дверь мягко стукнула за спиной.
Было темно. От этого почти мгновенно накатил ужас — слепоты Элли боялась панически. Чувствуя ползущие по спине колкие мурашки, Элли закрыла глаза — так оказалось легче принять пропажу зрения. Почти сразу появились звуки и ощущения — тихий шепот, смех, подобный шуршанию листвы, легкие прикосновения, словно ее гладили по лицу нежные прохладные пальцы.
Элли ощутила совсем близко тяжелое дыхание с мускусным запахом, распахнула глаза и вновь ничего не увидела. Кто-то толкнул ее, задев по ноге чем-то шершавым, похожем на заскорузлую древесную кору. И, почти сразу, раздался приглушенный девичий смех.
Девушка неожиданно рассердилась. Как будто ее видят и наслаждаются беспомощностью, а она вынуждена терпеть и ждать.
— Сколько можно? — произнесла Элли сквозь зубы.
— Ты боишься? — моментально спросил глухой мужской голос.
Преодолевая себя, девушка открыла глаза, решив не обращать внимания на полный мрак вокруг.
— Уже нет… Вы — Хранители Факультетов?
— Может быть… — ответила невидимая девушка. На этот раз Элли узнала голос бааван`ши Розамунды и поняла, что права.
— Я не боюсь. Что я должна сделать?
— А что ты умеешь? — третий голос раздался откуда-то снизу, девушка инстинктивно наклонилась, словно перед ребенком.
«Ну и вопросы… Читать, мечтать, делать глупости. Чего от меня хотят?»
— Наверно, ничего, — ответила Элли.
Смех Хранителей Факультетов слился в невнятный гул.
— Честная… Это моя, — усмехнулся снизу альраун.
— Чего ты хочешь? — спросила нежным голосом бааван`ши.
«Еще легче! Денег и замуж по любви!»
— Разного… — пробормотала Элли и добавила. — Власти и справедливости.
— Это моя, — глухо сказал вулвер. — Но я должен спросить. Что ты отдашь?
Элли опять задумалась.
— Я не знаю. У меня ничего нет.
— Чего у тебя много? — продолжал настаивать фейри-волк.
Элли почти привыкла к полной темноте. На этот раз она задумалась надолго.
— Боли и гнева, — ответила она с вызовом.
Волшебные существа молчали. Неожиданно стало чуть светлее, и Элли смогла разглядеть рядом три силуэта.
Хранителей она видела редко, те в основном общались только со студентами своих Факультетов, но все же она знала их. Бааван`ши — Хранитель Факультета Бригидд, альраун — дух мандрагоры и Хранитель Модрон и вулвер, человек с головой волка, Хранитель Кайлих.
— Ты ответила, — сказала Розамунда.
Стало почти светло. Это была не просто комната, перед Элли раскинулся рыцарский зал, увешанный оружием и щитами, украшенный вместо статуй доспехами, а вместо картин — пестрыми штандартами с зубчатыми краями. В глубине зала стоял огромный трон, словно на великана, средняя его часть немного возвышалась над боковыми.