- Эй, Гоуи, все в порядке?
Художник, пробираясь сквозь людей, закачал головой. Оушен заметил – его друг был весь в темных следах и дрожал, словно осиновый лист. Он хотел остановить Пастера и понять, что случилось, но тот ринулся прочь.
Гоуи чувствовал, что это был последний паззл в его жизни. Паника поглощала его без остатка. Он неистово трясся. В легкие не поступал кислород. Он бросился к лестнице и побежал наверх, выходя на крышу Школы. Холодный ночной ветер ударил в лицо юноше. Он вздохнул полной грудью и перевесился через железные прутья. Голова кружилась. Мысли шли в разнобой. Мирис у фонтана, Рэй в уборной и много много крови.
Гоуи не знал, что делать. Он не понимал, что происходит. Только вчера он катался на велосипеде у бабушки в деревне. Только вчера он поступил в Школу Изящного Мастерства. Только вчера он встретил Мирис Решэн… Он сделал ей предложение… Как же он мог очутиться сегодня здесь – на крыше Школы, когда руки его были по локоть в крови?!
- Гоуи, - внезапно раздался знакомый голос. Пастер немедленно развернулся. Мутные очертания перед ним медленно преобразовались в Климта. Шатен с силой вцепился в прутья и из его груди вылетел отчаянный всхлип. Он зажал рот ладонями, мотая головой.
- Я не хотел, я не хотел, Климт, - начал судорожно повторять юноша. Оушен вытянул ладонь, пытаясь помочь шатену, но тот лишь больше вжался спиной в прутья, готовый в любой момент сорваться с крыши. Климт остановился, протягивая руки к Гоуи, уверяя, что все хорошо.
- Эй, Гоуи, все в порядке, все будет в порядке, - уверял блондин, пытаясь подойти к другу и привести его в чувства, но тот казалось и вовсе потерял себя. – Это получилось случайно. Ты просто защищался. Это была защита, Гоуи, я это подтвержу.
- Нет, нет, нет, - слезы начали течь по щекам Пастера. Ссадины от ударов Рэйя сильно жгли. Художник пытался вытереть лицо от слез и крови, но делал лишь хуже. – Они не поверят, они не поверят, - повторял, словно зачарованный Гоуи. – Не в этот раз. Они не поверят…
- Эй, Гоуи, они поверят! Я был здесь, я все подтвержу. Это была самооборона. Он напал на тебя, Гоуи…
Климт всеми силами пытался привести своего друга в чувства, но тот казалось еще сильнее отдалялся от него и терял разум. Страх Гоуи был сильнее, чем благоразумие.
- Я убил его, я убил его, - паника юноши переходила в истерику. Он хватался пальцами себе за волосы и чуть ли не вырывал их с корнем. Мысли убивали его.
- Ты не убил его, Гоуи! – вскричал Климт. Он было сделал шаг в сторону Пастера, но тот перевесился через прутья. Они были настолько шаткие и древние, что Оушен знал – они не удержат Гоуи. – Гоуи, возьми себя в руки! Слышишь, Гоуи?! Все будет хорошо. Мы справимся. Рэй не умрет. Все будет хорошо…
Такая тонкая и невесомая, она вновь лежала под фонтаном в луже темно-бордовой жидкости. Нежная, мягкая, хрупкая, мертвая… И Рэй, он тоже лежал там, на кафельных полах, обмякший и неживой.
Сердце Гоуи защемило. Он чувствовал адскую боль у себя под ребрами.
- Все будет хорошо, Гоуи. Ты защищался. Это была самооборона… - причитал Климт.
И Гоуи больше не знал, что ему делать. Казалось, мир отбирает у него последние крупицы его жизни.
0.3 (выход - 7 июня)
4.2.2.4 НИЧЕГО КРОМЕ ПРАВДЫ
Медсестра поставила катетер «бабочку» на кисть Гоуи и сказала быть осторожней. Она предупредила, что вернется через пару часов, чтобы проверить своего упрямого и непослушного пациента. Пастер лишь поддакнул ей, думая о том, что за те деньги, которые он ей платит, она не имеет права «качать свои права». Мистер Оллфорд не шутил, когда говорил, чтобы юноша обратился к врачам за помощью. Приступы кровавого кашля повторились вновь и у художника не осталось выбора, кроме как подчиниться приказу коронера. К тому же, назойливый мужчина отправил полицейских навестить Гоуи и убедиться, что тот выполняет все свои обещания. Пришлось приспосабливаться.
Шатен знал, что детектив не сможет пройти мимо его комнаты, не проведав своего подопечного. Так оно и было. Ровно в пол третьего, раздался тихий стук в дверь, а после Джонни Уорлдвик зашел в мастерскую Пастера. В ноздри ему ударил запах краски, и его пронзительные синие глаза пали на огромный холст в углу комнаты. Детектив смог различить женские черты. Он подошел ближе, любуясь набросками своего подопечного.
- Я рад, что ты вернулся за работу, юнец, - начал было мистер Уорлдвик, проводя ладонью по своим черным волосам, - но не кажется тебе, что в свете последних событий едкий запах краски совсем не к месту.