- К часам одиннадцати…
- После тренировки, да? – поднял брови мистер Оллфорд, зачитывая отчет.
- Да, - ответил Рэй, явно настороженный поведением коронера.
- С какой стороны вы поднялись на второй этаж, мистер Ньюман? – озадачил подозреваемого мужчина. Он поднял брови в ожидании ответа блондина, которого застали врасплох. Рэй смутился и удобнее сел на стуле, потупив взгляд, вспоминая события месячной давности.
- С южной, - спустя долгую паузу произнес художник. Коронер довольно покачал головой, вновь вопрошая:
- Вы встретили Оливию уже возле ее комнаты, верно?
- Да, мистер Оллфорд, - без лишних раздумий ответил Рэй. Сквозь зеркало-шпион Гоуи видел, как покрылись потом руки блондина, сжимающиеся в кулаки. Зеленые очи его испуганно расширились, когда коронер заговорил снова:
- Вот загвоздка, - начал мужчина, медленно поднимаясь со своего места на встречу к подозреваемому, - Оливия сказала, что встретила вас не возле комнаты, а возле лестницы. Вы врете, мистер Ньюман, - отчеканил коронер. Его лицо наконец приобрело серьезный вид и не пестрило радостью. Он хлопнул ладонями по столу, заставляя каждого присутствующего подпрыгнуть от громкого хлопка и добавил: - Советую вам быть предельно честным впредь.
Рэй тяжело задышал. Мистер Оллфорд не дожидаясь пока парень придет в себя после разоблачения во лжи вышел из комнаты для допроса и вошел в потайную. Взгляды коронера и Гоуи пересеклись. Первый пожал плечами и печально ухмыльнулся художнику:
- Твоя взяла, Пастер, - проговорил мужчина, а после добавил: - В этот раз.
Роберт Оллфорд подмигнул шатену и удалился прочь, оставив его наедине с потоком непрекращающихся мыслей. Сердце Гоуи гулко билось в его груди, словно вот вот грозилось вырваться на свободу. Пастер перевел взор своих глубоких глаз на Рэйя и детектива сидящих по другую сторону от стекла и на юношу снизошло тяжелое осознание происходящего.
Всему, что так не давало покоя Гоуи Пастеру, пришел конец.
0.3
4.2.2.6 СЛИШКОМ МНОГО ВОПРОСОВ
Мирис медленным мановением ладони завела передние пряди своих каштановых волос за уши и облегченно вздохнула. Ее голубые очи – бескрайнее море – встретились с глазами возлюбленного, и она засмеялась. Из груди Гоуи вырвался отчаянный стон, когда мелодичный и задорный смех девушки начал превращаться в кровавый сухой кашель. Она смотрела на него так, словно молила о помощи, но что он мог сделать, если она уже была мертва?
Дверь в потайную комнату отворилась и внутрь вальяжной походкой зашел Роберт Оллфорд. Стеклянный взгляд Пастера заставил его остановиться на месте. Он резко хлопнул ладонью по столешнице. Громкий хлопок привел художника в порядок. Он подпрыгнул на своем стуле и гневно покосился на коронера:
- Какого черта?! – выругался шатен, хмурясь. Глубоко в душе он был благодарен мужчине за то, что прервал видение, так сильно терзающее сердце молодого человека.
- Следи за языком, парень, - ответил коронер, беззаботно усаживаясь на против шатена. – Тренируюсь в мерах воспитания.
- Вас можно поздравить? – с недоверием спросил Пастер, склоняя голову. – Готовитесь стать отцом?
- Меня не покидает надежда, что лоно этой девицы наполнил кто-то другой, - про себя сплюнул Роберт Оллфорд и устало провел ладонью по своей лысине. Гоуи не сдержался и залился смехом.
- Дети это цветы жизни, мистер Оллфорд, - иронично причитал художник.
- Глядя на тебя я глубоко в этом сомневаюсь, - съязвил коронер, закатив глаза.
- Наверное, стоит упомянуть, что этой девице сорок и она наш босс, - проговорил Джонни Уорлдвик, входящий в потайную комнату. Шатен чуть было не раскрыл рот в удивлении, когда гневный взор Роберта покосился на него. Детектив взял со стеллажа желтую папку и подмигнул юноше, прежде чем удалится. Гоуи хотел было вновь заговорить, но коронер вздернул указательный палец верх и пригрозил ему:
- Больше ни слова, Пастер!
Художник повиновался, податливо подняв руки над головой, словно сдается, когда на самом деле внутри ликовал с западни в которую попал мистер Оллфорд. Он на мгновение потупил взгляд, а после нащупал в карманах своих брюк тонкое кольцо с камнем. Он поднял свои глубокие глаза и вновь увидел перед собой Мирис. Вот она стоит в легком красном сарафане на пуговицах впереди. Волосы ее каштановые собраны платком в высокий хвост, лишь пара передних прядей заходит ей на глаза. На ушах ее висят стеклянные серьги в виде вишенок. Спустя мгновение рядом с этой Мирис появляется еще одна. Более взрослая, с распущенными длинными волосами, в белом невесомом платье. Такая, какую запомнил ее Гоуи с последних встреч. Еще спустя время возникают несуществующие образы покойной. Одной ближе к двадцати пяти годам. Она одета в светлое платье-карандаш, подчеркивающее ее округлый животик. Девушка сияет от счастья, поглаживая себя по тому месту, где растет новая жизнь.