— Куда, куда… Не знаю. Дай подумать… Заводские телефонные разговоры инженер по режиму пишет на магнитофон, хотя и не слушает, но вдруг… Минут через двадцать я в город поеду. Могу перезвонить сама.
— Не получится. Я уже в пути. Скажи, куда и во сколько — я позвоню с ближайшей почты или еще как-то.
— Так… Я буду у председателя нашего райисполкома, он мой хороший знакомый. Звони через час к нему. На всякий случай старайся лишнего не говорить, но если там и слушают, то нашими делами не интересуются. Записывай номер…
— Записал. Не лучший вариант, конечно. Однако в нашей веселой стране не поймешь, где найдешь, а где потеряешь. Как говорят, долго шарили, а головню оставили. Перезвоню через час плюс-минус пятнадцать минут. Целую ручки.
— Целуй, целуй, телефонный угодник! Что-то при встречах ты мне их не целуешь. Слова человеческого от тебя не дождешься.
— Вы несправедливы, мадам! Моя любовь к вам не имеет границ.
— Врун… Звони.
Положив телефонную трубку, Родик подумал: «Возвращаться в гостиницу до приезда Оксы не имеет смысла, да и в номер можно не попасть. Ключ придется сдать, а администратор поменяется. Позвоню из «Мострансагентства», там на первом этаже есть переговорный пункт, а если он закрыт, то попробую со служебных, хотя это и не очень удобно».
Покинув номер, Родик через цокольный этаж, никем не замеченный, вышел на улицу, где стояла его машина. «Пусть остается здесь до моего возвращения, — решил он. — Вечером, когда встречу Оксу, дам швейцару денег — присмотрит. Сегодня покатаюсь на такси. Надо договориться на целый день, хотя куда ехать кроме «Мострансагентства» — пока не ясно, но и без машины болтаться по Москве плохо».
На оживленном перекрестке около Родика остановились сразу два частника на «Жигулях». С водителем второй машины удалось договориться на целый день за пять тысяч рублей. Это было дорого, но он не хотел препираться и дал команду ехать в «Мострансагентство».
Получив билеты, Родик спустился на первый этаж, но переговорного пункта не нашел, хотя ему казалось, что он всегда там был. Он обошел здание и через гостиницу попал в служебное помещение «Мострансагентства», надеясь застать там своего близкого приятеля — директора и позвонить из его кабинета. Однако того на месте не оказалось. Где он мог быть, знала только Зоя, с которой он несколько минут назад расстался. Родик вернулся в кассы, но уже издали увидел, что и Зоя исчезла.
«Все ясно. Любовнички опять поехали либо к Зое домой, либо в ресторан. Ждать без толку. Надо искать переговорный пункт, а то будет поздно звонить», — рассудил Родик и покинул здание «Мострансагентства».
Водитель не знал, где ближайший переговорный пункт, и Родик решил ехать к набережной, предполагая, что в районе «Экспоцентра» обязательно найдется почтовое отделение. Действительно, вскоре на одном из домов он увидел вывеску «Почта, телефон, телеграф». Очереди, на счастье, не было, и через несколько минут он, извиняясь, уже просил к телефону Лидию Степановну.
— Родион Иванович? — вскоре услышал он знакомый голос.
— Еще раз привет! Говорить можем?
— Да, я здесь практически одна.
— Практически?
— Одна. Секретарь вышла то ли по делу, то ли чтобы не мешать. Председателя пока еще нет на месте.
— Хорошо. Хочу тебе сообщить пренеприятнейшее известие: противогазы мы не продадим. Более того, продать их вообще невозможно. Последняя информация из компетентного источника. Поверь, очень компетентного. Надеюсь, догадываешься, из какого…
— Как это — невозможно?! Не понимаю. Может быть, ты не можешь продать? Наш завод всю жизнь их миллионами реализует.
— Хочешь верь, хочешь не верь, но они за рубежом никому, во всяком случае, в больших количествах, не нужны. Это была утка.
— Для чего?
— Точно не знаю. Какая-то игра спецслужб.
— И что?
— Надо отрабатывать ситуацию назад.
— Как ты себе это представляешь?
— Предлагаю противогазы с товарной железнодорожной станции передать какой-нибудь организации, скажем ГО, в качестве госзаказа. Твой директор уже, похоже, двигается в этом направлении, но…
— Он делает это с другой известной тебе целью.
— Знаю, но надо, чтобы цель стала та, которую я тебе озвучиваю.
— Он не согласится на это.
— Михаил Абрамович передаст тебе двадцать тысяч долларов. Попробуй его убедить.
— Попробую, но не уверена, что получится. А хранение на железной дороге оплачено?
— Частично. Михаил Абрамович даст тебе об этом более подробную информацию.
— Долг большой?
— Я же говорю, что он уточнит, но не мало.