— Мистер Поттер, — поднялся со своего места незнакомый мне заседатель. — Хотелось бы узнать, что за слова вы произнесли перед тем, как вызвать мистера Каннингема. «Агни… кай», кажется? Вроде бы это из санскрита…
— Представления магглов о жизни и обычаях волшебников, — улыбнулся Гарри, — бывают даже более причудливы, чем представления волшебников о жизни магглов. Хотя бы потому, что любой волшебник может выйти на улицу и понаблюдать за магглами, а вот наоборот — не очень получается. Так что в своих книгах и фильмах магглы рассказывают придуманные ими вещи, некоторые из которых показались мне интересными. В частности «Агни кай», «Встреча Огня» — это поединок между двумя магам-носителями этой стихии, описанные магглом в мультике — наборе движущихся картинок для детей магглов. Частенько — ведется до смерти, поскольку огонь — не слишком подходящая стихия для не смертельного поединка.
— Да что мы тут слушаем этого магглопоклонника! — взвилась Амбридж. — Еще и путается с гря…
— Мадам Амбридж, — перебил ее Гарри. — Следует ли мне понимать Ваши слова как оскорбление в адрес даже не меня лично, но Дома Блэк, дрейвнейшего и благороднейшего?
Взгляд Долорес заметался, нигде не находя поддержки. Чистокровным не понравилось оскорбление Дома, каким бы ни был конкретный его представитель, а партии дамблдора — не могло понравиться пренебрежительное упоминание магглов. И даже министр был недоволен выходкой своей помощницы именно потому, что она подводила его, министра, под недовольство сразу всех крупных партий, что грозит вотумом недоверия.
— Нет! — взвизгнула Амбридж. — Я… Я приношу извинения за слова, вырвавшиеся у меня по горячности.
— Хорошо, — кивнул Гарри. — Я принимаю извинения. Хотя чиновнику Вашего уровня следует лучше себя контролировать.
Некоторое время заседатели еще потратили, обсуждая второ— и третьестепенные вопросы, вроде доклада Персиваля Уизли о необходимости стандартизации толщины и степени кривизны стенок котлов и снижение импортной пошлины на поставки древесины для метел. Но потом сессия Визенгамота все-таки закончилась, и я вернулась на Гриммо не только физически, но и ментально.
— Как все прошло? — поинтересовалась с портрета леди Вальпурга.
— Думаю, — вздохнула я, — если бы Гарри делал зарубки на своем мелта-посохе… у него давно бы не было посоха, а была бы одна сплошная зарубка.
Глава 7. За синие горы, за белый туман…
С заседания меня доставили, как это не удивительно, отнюдь не в Кроули. Причем добирался я не в одиночку, и не в сопровождении только «величайшего мага столетия». На выходе из здания министерства образовался настоящий караван: я, директор Дамблдор, Андромеда Тонкс со своей дочерью, подцепившей где-то Ремуса Люпина, аврор Кингсли, «подлинный» Аластор Грозный глаз Грюм и еще несколько деятелей из «тайного», ну прямо-таки «супер-тайного» общества Орден Феникса, про которое не знает на данный момент, разве что Гарри Поттер. Ну, может, еще Гермиону Грейнджер забыли известить.
И вся эта толпа, мимо золотого фонтана в атриуме, торжественно прошествовала к ближайшему камину, и далее… вполне ожидаемо — в Нору.
— Гарри!!! — на меня немедленно повесилась Джинни Уизли. Ну а то, что я подхватил ее несколько ниже талии и придержал, вызвав у подходящего с сугубо независимым видом Рона натуральный зубовный скрежет — мелочь, недостойная внимания. Даже внимания наблюдающей за всем происходящим из варпа Миа, о чем она меня немедленно и известила. — Гарри… — девочка аж дрожала. Сильно на нее подействовала выходка Миа. — Тут… тут леди Аметист Адскую бабочку прислала. Говорит, тебя опять пытались убить…
— Ага, — кивнул я. — Очередной номинант на премию Дарвина с размаху убился об главу Дома Блэк в попытке хапнуть себе Источник Дома… Кстати, о номинации… Директор, — обратился я к Доброму дедушке Дамблдору, — Вы не знаете, у этого Каннингема родственники есть?
— Есть, — кивнул Дамблдор, звякнув бубенцами в бороде. — Брат, две сестры, дядя… кажется, есть еще кто-то, но эти уже дальние.
— Жаль, — вздохнул я. — Тогда о премии речь не идет. Премию Дарвина выдают только тем, чьи гены убраны из популяции.
— Гарри, ведь ты… — выкрикнула Молли, — … ты убил его. Совсем убил!!!
— Да, — криво усмехнулся я. — И это уже далеко не первый труп на моей совести.
На мгновение я запнулся, представив себе свое личное кладбище… бескрайняя пепельная равнина, не ограниченная горизонтом, усеянная невзрачными памятниками.
— Гарри… — вскинулась было Молли, но была перебита собственной дочерью, так и не удосужившейся слезть у меня с рук.