- А тебя не смущает, что она уже пришла в себя и отлично нас слышит? – вмешалась эта ледяная стерва Гринграсс… Хотя, судя по тому, как она устроилась на коленях у Малфоя – не такая уж она и «ледяная».
- Ни в малейшей степени, - отозвался Гарри. – Если результаты корректировки сознания вызывают у корректируемого даже не «сопротивление», а хотя бы «сомнение» - это говорит о крайне низкой квалификации корректировщика. Даже Империо, хотя заклинание это крайне грубое, далекое от какого бы то ни было «искусства», и то заставляет верить, что подчиняться наложившему – это хорошо и правильно, - я вспомнила уроки псевдо-Грюма, и не могла не признать, что Гарри прав. Правда насчет «Империо» как «заклятья далекого от искусства»… Как-то странно это звучит. Все-таки Непростительные считаются вершиной Темных искусств! Оп… Вот и Гермиона заинтересовалась.
- Грубое?
- Как удар кувалдой, - отозвался Гарри. – Грубее только боевая суггестия. Но там выживание подвергнутого удару – вообще не предполагается. Обычно достаточно, чтобы выполнил один-два приказа типа «брось оружие», «выйди из-за укрытия», или еще чего в том же духе, «и пускай катится со своими нервами». Тут уже вообще не до тонкостей.
Я почувствовала, как мир вокруг меня куда-то плывет… и вновь закрыла глаза.
- Мори, мне кажется, нашей Джинни нехорошо, - это точно произнесла Гермиона. Но почему-то голос ее доносился не оттуда, где она только что сидела, а откуда-то у меня из-за спины.
- Первая Охота, - отозвался Гарри откуда-то сверху. – Это вы у меня уже умели работать с варпом, летать с его ветрами. А ее бросили, как не умеющего плавать – в воду. И плыви, как знаешь. Метод обучения плаванию, в общем, вполне рабочий. Есть у него только один недостаток…
- Какой? – вклинилась в паузу Парвати… наверное. Или Падма? Не понять…
- Отсев большой, - отозвался Гарри. – Но это можно поправить.
Я почувствовала, как мир вокруг меня изменяется все быстрее, в самой скорости изменений обретая некую странную, парадоксальную стабильность. Опираясь на эту стабильность, я попыталась задать вопрос, который почему-то показался мне очень важным:
- А почему «леди Аметист», если «дама Аметист»?
- Если Сила есть везде, то почему ее кое-где нет? – вопросом на вопрос отозвался Гарри. А Гермиона постаралась сформулировать понятнее:
- «Леди» - это княгиня демонов, хотя бы и «младшая». А «дама» - это высокородная фейри, охотница Зимнего двора. Кстати… об Охоте… Джинни, тебе понравилось? Ты будешь моей Птицей Дикой охоты?
Вместо ответа я бросила в сгустившуюся темноту ястребиный клич, и покрепче вцепилась когтями в подставленную перчатку. Я хлопнула крыльями, намекая, что хочу, чтобы с меня побыстрее сняли клобучок, и швырнули в воздух, в погоню за добычей!
Глава 96. Оружие Хаоса. (Гермиона Грейнджер)
Памятное место на верхней площадке гриффиндорской башни. Именно отсюда мы с Гарри наблюдали за окнами флитвиковского класса, выбирая момент, когда можно будет вытащить оттуда псевдо-Трикси. И вот сейчас я снова сижу тут, и чищу свою рапиру после очередной тренировки. Действие это не сказать, чтобы особенно осмысленное: адамант сложно даже испачкать, не говоря уже о том, чтобы как-то повредить (хотя бы и поцарапать). Но ей приятно мое внимание, и я это чувствую. Так что почему бы и нет?
На Астрономической башне опять целуется какая-то парочка. Гриффиндорская башня хоть и ниже Астрономической, но не настолько, чтобы парапет полностью скрыл темные силуэты в школьной форме на фоне светло-серой, почти белой стены. А вот профессор Снейп в своей черной мании, умеет быть менее заметным, и его я могу отследить только по ментальному восприятию, и то, в основном благодаря некоторым… нестандартным практикам, отмечающим определенную пустоту там, где вообще-то положено быть ментальному фону. И именно по этой пустоте профессор определяется совершенно однозначно. А значит, кого-то сейчас точно поймают, и влетит им… если там, разумеется, не слизеринцы обжимаются. Потому как если это слизеринцы – то влетит им в два раза сильнее, за «хронический гриффиндор головного мозга», «неумение оным мозгом пользоваться», а главное – «за то, что попались». Правда, в последнем случае о втухании и разносе никто, кроме самого Снейпа, и подвергшихся разгрому – не узнает.