— Око Ужаса, — ответила я. — Место, где люди встречаются с богами. Так его видно из Кадианских врат.
— Красиво, — вздохнула Джинни. — Но страшно.
За столом преподавателей поднялась Сейлина Трогар. Она взмахнула палочкой, и произнесла несколько фраз на иллитири, поминая меня и всех участников шутки «тихим незлым словом». К счастью, она так и осталась не понята большинством слушателей. А вот Анна, по этому сигналу, вернула небу исходный вид.
— Продолжайте, пожалуйста, господин директор, — поклонилась Дамблдору Сейлина, усаживаясь на свое место.
— Благодарю, госпожа Трогар, — кивнул ей в ответ Дамблдор. — Так вот, отбор в команды по квиддичу состоится в следующий вторник…
Некоторое время он продолжал доводить до детей некоторые обязательные к ежегодному повторению мантры. Впрочем, как и все годы до этого, подобные вещи влетали детям в одно ухо и вылетали из другого, не задерживаясь в сознании.
Амбридж все это время так и стояла, застыв на месте, с поднятым к потолку лицом. На нее иллюзия Ужаса подействовала особенно сокрушительно, благодаря некоторым дополнениям, внесенным нами в заклятье Хогвартс по предварительному согласованию с Анной.
Дамблдор, закончив речь, объявил торжественный обед оконченным, и ученики начали расходиться.
Глава 13. Темные силы и защита от них
Последствия от нашей выходки были… незаметны. А конкретнее, когда на педсовете Долорес Амбридж попыталась устроить скандал и потребовать «расследовать это безобразное происшествие и как следует наказать виновных», педагогический состав Хогвартса дружно заявил, что «шуточка, хотя и масштабная, но добрая и безобидная». Так что, если мадам помощник министра желает продолжать педагогическую карьеру, то ей следует готовиться к куда более опасным выходкам безбашенной молодежи.
— Дети бывают жестоки, — вздохнула Минерва Макгонагалл.
А профессор Флитвик, прижав кончик палочки к губам, вслух начал вспоминать о некой нечищеной совятне… но под яростным взглядом Долорес с улыбкой замолчал. Тем не менее, поскольку профессору Амбридж так и не удалось объяснить, в чем состоит общественная опасность шутки с изменением иллюзии над Большим залом, дело успешно замяли.
Разумеется, большая часть школы судачила о состоявшемся в конце прошлого учебного года возвращении Темного лорда. Находились и некоторые личности, готовые обвинить меня во лжи и заявлять, что на самом деле никакой Тот-кого-нельзя-называть никуда не возвращался, и что он мертв давно и надежно. Однако, в отличие от канонического Гарри, мои позиции были неуязвимы. Министерские авроры, прибыв в Литтл Хенглтон, обнаружили следы проведения темного ритуала, «вероятно воскрешения или же материализации духа». Мастер Дароу, чье тело было найдено неподалеку — был мертв. А вот на точной идентификации возрожденной либо же материализованной личности — я не настаивал, утверждая только, что «знаю, кто это был единственно с его слов, а он мог и соврать, либо же быть неадекватен». Так что сплетники перенесли тяжесть обвинений на Дамблдора, который принципиально отказывался рассматривать какие-либо версии, кроме возрождения Того-кого-нельзя-называть. И политические позиции пожилого Великого мага постепенно расшатывались. Впрочем, подозреваю, что это ослабление позиций — всего лишь «позиционная жертва пешки, сулящая атаку». Однако, поскольку на данной доске игроков существенно больше двух, ослаблением позиций временного и ситуативного союзника можно было воспользоваться, и это следовало сделать.
Разумеется, тратить на действия со столь малой вероятностью успеха, серьезные ресурсы, например, нацеливая на Дамблдора Риту Скитер, не собирался даже такой видный и известный противник Доброго дедушки, как Люциус Малфой. Но вот журналисты классом пониже — были спущены с поводков, и лаяли громко и дружно. Дамблдору приходилось отбиваться.
Независимо от столь бурных событий на политическом олимпе, дела в школе шли своим чередом. Все преподаватели на первых уроках не забывали напомнить пятикурсникам, что надвигаются экзамены СОВ, и о важности и нужности своего предмета. Разумеется, это отнюдь не привело к невиданным подвигам духа, скорее — наоборот: напряжение и желание показать себя создало благоприятнейшую почву для невиданного количества ошибок. Простейшие зелья — взрывались, как снаряды с боевым ОВ кожно-нарывного действия, изученные в позапрошлом году заклинания — пытались переродиться во что-то опасное, ветви ценных кустарников — безжалостно обламывались дрожащими руками. И на этом фоне мы ожидали первого в этом году урока ЗоТИ.