— Я бы очень попросил вас, Полина Прокопьевна, пожалуйста, расскажите всё, что вам известно, — включил Сытин вежливость на максимум.
— Вам начать с истории или с политики?
«Блин, вот баба, умна, как чёрт! И с чувством юмора у неё всё в порядке!» — невольно восхитился Андрей.
— Расскажите про… про фартуки. Вы знаете, кто их вешает и зачем?
— Я знаю, кто их снимает.
Ну, это и Сытин знает.
— Ваня Матросов, — улыбнулся Андрей.
Часть 5.5.
Тут можно улыбаться сколько угодно. Обаяние симпатичного мужчины действует лишь на женщин. А то, что сидит в директорском кресле напротив Сытина — нечто бесполое, и, возможно, внеземного происхождения. А и правда, груди-то у неё нет. Плоская, точно доска. Ручищи огроменные! Пальцы длинные с узелками на фалангах.
Туфли на ногах размера сорок последнего или, даже, пятидесятого. А такой размер существует? На заказ ей туфли делают стопудово!
— Может, он и вешает? — выдвинул версию следователь.
— Не может! — отрезала Шмыхо, — Ваня мальчик хороший, положительный. Он глупости делать не станет.
Полина Прокопьевна вступилась за ученика. Молодец! Значит, она радеет за справедливость. Плохих мальчиков наказывает, хороших поощряет. Разговаривать с ней трудно. Каждое слово она выдаёт, словно взвешивая золото на крошечных весах. Не дай Бог лишнюю грамминку положить!
— Полина Прокопьевна, кто нашёл тело Тани, вы помните?
— Толя Гостихин из десятого «А». Он всех остальных позвал.
Вот, вот тут может быть ниточка! Таню нашли на заброшенном недостроенном заводе, который находится, ой, как далеко от города. Почему этот Толя пошёл именно туда?
— Он был один?
— Нет, с другом.
— С кем?
Завуч задумалась:
— Не помню. Кто нашёл помню, имя его друга подзабылось. Уж извините, тридцать лет, не три года!
— Дальнейшую судьбу Гостихина не знаете?
Сытин спросил так, на всякий случай. А вдруг? Городок у них чуть больше посёлка, многие знают друг друга. Тем более, если проживают рядом. Сытин учился в школе №13, на другом конце города. Со многими бывшими одноклассниками встречается чуть не каждый день: кто продавцом работает в магазине, кто на шиномотажку устроился, кто в банке сидит, кто на почте трудится.
«А вдруг» сработало. Полина ответила, неприятно кривя две тонкие полоски по обе стороны ротовой дырки, которые, по всей видимости, должны быть губами:
— Знаю. Спился. Ночует в колодцах теплотрассы, собирает бутылки, выпрашивает милостыню.
— Понятно.
На роль злодея Гостихин, явно, не тянет. Сильно и долго пьющий человек скатывается до уровня тупого барана. Кошки значительно умнее!
— Уж простите меня великодушно, Полина Прокопьевна, что я моложе вас, и тех событий не помню, — попытался уколоть мужиковатую бабу Сытин, — Но у вас-то догадки были! Кто мог убить Таню?
Прямолинейная, палкообразная Шмыхо укола не почувствовала, но смиловалась над вежливым следователем:
— Кто не знаю, но за что скажу — месть!
— Киселёву?
— Да!
— И сейчас месть? Ну, я про фартуки…
— Да!
Как солидарна Шмыхо с бабульками у подъезда! Сразу несколько человек ошибаться не могут. Чуть не хором кричат, что Киселёву отомстили.
— Говорили, что Света Кры…
— Враньё! — перебила завуч, — И не Толик Гостихин, и не Света Крымова. Взрослый был кто-то!
Часть 5.6.
Да, с этим Сытин согласен. Не детское убийство. Подросток может толкнуть, ударить тяжёлым предметом, случайно, не рассчитав силу. Но потом обязательно себя выдаст. Хоть и не было в советские времена в школах штатных психологов, но ребёнок зверское преступление не утаил бы. Это ж какие надо иметь нервы?!
— Она была хорошей?
— Кто? — не поняла Полина Прокопьевна.
— Таня.
— Обычной.
— А Света?
— Тоже. Я постарше девчонок на три года. Училась тогда в десятом «Б», а они в седьмом, по-моему… но, неадекватными их не назовёшь. Стемнело уже, Андрей Сергеевич, домой-то не пора?
Как-то она ласково это сказала! По имени-отчеству назвала, впервые за всю беседу. Уж не намекает ли на продолжение знакомства?
— Вы тоже, я смотрю, не торопитесь. Значит, никто вас дома не ждёт. Не хотите завести друга?